СИСТЕМА ЗДРАВООХРАНЕНИЯ В МАГНИТОГОРСКЕ 1929–1935 гг.
29.12.2024
УДК 94
Макарова Н. Н.,
Магнитогорский государственный технический университет
им. Г. И. Носова, г. Магнитогорск
СИСТЕМА ЗДРАВООХРАНЕНИЯ В МАГНИТОГОРСКЕ 1929–1935 гг.
Аннотация: В данной статье автор рассматривает комплекс проблем, связанных с периодом становления системы здравоохранения в новом индустриальном центре – городе Магнитогорске. Город создавали «с чистого листа» в сжатые исторические сроки, отдавая предпочтение решению первоочередных задач – строительству металлургического предприятия, а социальные вопросы откладывали на потом. Однако в вопросах медицинской помощи город был передовиком: новейшие медицинские технологии и лучшие специалисты направлялись в Магнитогорск. Эти усилия были, к сожалению, недостаточными. Горожане стакивались с массой проблем системы здравоохранения: дефицит кадров и койкомест, отсутствие квалифицированной помощи, эпидемии, травматизм и проч. К середине 1930-х гг. в городе были созданы основные медицинские службы, организована работа стационара и амбулатории, пунктов первой помощи.
Ключевые слова: история, Урал, Магнитогорск, индустриализация, система здраво-охранения.
HEALTHCARE SYSTEM IN MAGNITOGORSK 1929–1935
Abstract: In this article, the author examines a set of problems associated with the period of formation of the healthcare system in the new industrial center – the city of Magnitogorsk. The city was created “from scratch” in a short historical time frame, giving preference to solving top-priority tasks – the construction of a metallurgical enterprise, and putting off social issues for later. However, in matters of medical care, the city was at the forefront: the latest medical technologies and the best specialists were sent to Magnitogorsk. These efforts were, unfortunately, insufficient. The townspeople were faced with a host of problems in the healthcare system: shortages of personnel and beds, lack of qualified care, epidemics, injuries, etc. By the mid-1930s. Basic medical services were created in the city, the work of a hospital and outpatient clinic, and first aid stations were organized.
Key words: history, Ural, Magnitogorsk, industrialization, healthcare system.
Здравоохранение как часть социальной системы, развивается по тем же законом, что и сама система в целом. Его прогресс обусловлен направленностью, характером и темпами развития народного хозяйства страны. Иными словами, уровень развития здра-воохранения можно считать одним из важнейших индикаторов общественного прогресса. В Магнитогорске в первой половине 1930-х гг. все элементы системы здравоохранения были сформированы и апробированы.
С декабря 1929 г. вплоть до создания городского отдела здравоохранения 15 ап-реля 1930 г. в Магнитогорске действовала сеть пунктов первой медицинской помощи, а стационарное обслуживание больных продолжалось в больнице на территории станицы Магнитной. Данный стационар был рассчитан на 25 коек, в том числе – 5 родильных. В июне 1929 г. в город прибыл врач – хирург П. С. Некрасов, под руководством которого работали фельдшер М. П. Верховцев, медицинская сестра А. А. Дементьева и санитарный врач И. С. Кливанский. Уже 14 августа в Магнитогорске открылась первая аптека, а 2 ноября в бараке № 9 на 5 участке (позднее – улица Луговая, барак № 15) был открыт «заразный барак» – инфекционное отделение на 45 коек [5, с. 130], которое возглавила врач Т. И. Белоусова. В сентябре – октябре 1929 г. вследствие массового прибытия рабо-чих, плохих бытовых условий и недостаточности медперсонала качество медицинской помощи резко ухудшилось. К началу 1930 г. 30-тысячное население Магнитогорска об-служивалось 4 врачами [6, с. 251].
После создания отдела здравоохранения 15 апреля 1930 г. в Магнитогорске начали проводить более целенаправленную и системную политику в области медицины. Прика-зом от 14 июля 1930 г. по магнитогорскому отделу здравоохранения «в целях рационализации постановки и улучшения качества медицинской помощи, а также приближения ее к трудящимся» все существующие звенья лечебно-профилактического и санитарного дела были объединены в целостную организацию – «Лечебно-профилактическое и санитарное объединение». В состав данного объединения вошли: стационар с терапевтическим, хирургическим, акушерским и инфекционным отделениями; амбулатория «со специальными кабинетами с приемом по внутренним болезням, хирургическим, венерическим, акушерским, детским, глазным, нервным, болезням ухо, горла, носа, зубным, перевязочным»; участковые врачебные пункты первой помощи на кирпичном заводе, известковом карьере, Ежовке, плотине и центральном участке; участковая квартирная и барачная медицинская помощь на участке № 3 (Сосновка), № 5 (Айдарлы) и строительной площадке; санитарная организация; охрана материнства и младенчества. Штатное количество коек в стационаре устанавливалось в размере 175, из которых 60 отводилось терапии, 60 – инфекционному, 25 – акушерско-гинекологическому отделению, 30 – хирургии. Важно отметить, что с 14 июля 1930 г. амбулатория перешла на полуторную смену работы: врачи, отработав свою смену в амбулатории, отправлялись на осмотр бараков для выявления больных, также они оказывали квартирно-барачную помощь «легким» больным.
Р. С. Гун пишет, что постоянный приток населения в Магнитогорск (в 1931 г. в го-роде насчитывалось около 70,7 тыс. чел., а в 1932 г. – уже 205 тыс.), выявил необходи-мость организации нового стационара. Приказом от 10 января 1932 г. была открыта цен-тральная временная больница на Ежовке на 800 коек. Инфекционная больница на 350 коек по-прежнему располагалась на 4-м участке. Несмотря на то, что больница на Ежовке была временной, по качеству строения зданий, оснащению и оборудованию она соответствовала уровню больниц начала 1930-х гг. Больница была построена отдельным городком, имела 11 лечебных корпусов и 7 подсобных строений. Городок имел тепло - , водо - , электроснабжение, канализацию с очистными сооружениями [3, с. 7]. И. Ф. Галигузов, и В. П. Баканов отмечают, что, однако сбои в работе были настолько частыми, что больница длительные периоды времени оставалась без света и тепла. Кроме того, летом в больнице было невыносимо душно [2, с. 264], а зимой – холодно. Об этом же свидетельствуют воспоминания американского рабочего-первостроителя Магнитогорска Джона Скотта: «...место это было не из приятных [речь идет о стационаре. – Н. М.], и я старался как-нибудь оттянуть свой следующий визит. Там было холодно и грязно. Медсестрами работали одетые в овчинные тулупы деревенские девушки, ставшие совершенно равнодушными к той боли и страданиям, которые они видели вокруг себя...» [10, с. 68].
Система амбулаторного лечения в Магнитогорске включала ряд составляющих. Ве-дущим звеном амбулаторной помощи являлись здравпункты в цехах заводов, на пред-приятиях и в школах. Особую роль пунктов оказания медицинской помощи осознавали не только в Магнитогорске, но и в масштабах региона и страны. В первой половине 1930-х гг. пункты первой помощи формировали практически на всех строительных объектах в городе. Основной целью их создания было оказание немедленной медицинской помощи травмированным рабочим: «В целях успешной борьбы с трав-матизмом и отравлениями на строительстве и эксплуатации Магнитостроя необходимо расширить сеть здравпунктов и вести учет травм...» [МУ МГА. Ф. 121. Оп. 2. Д. 6. Л. 23.]. Так, приказом магнитогорского отдела здравоохранения от 10 февраля 1933 г. предполагалось организовать дополнительный здравпункт: «для усиления медобслу-живания рабочих доменного цеха […] На доменной печи № 1: 1. Развернуть в машинном зале дополнительный медицинский пункт с круглосуточным дежурством врачей; 2. Установить на медпункте следующее оборудование: а) носилок 5 штук, б) баллонов с кислородом – 1 штука, в) аппарат для искусственного дыхания – 1 штука, г) аптечек с полным набором медикаментов – 5 штук; 3. Установить порядок дежурства врачей» [Там же. Д. 14. Л. 17.].
Поликлиническое обслуживание населения также входило в систему амбулаторной помощи. Особую сложность составлял факт постоянно меняющегося места расположе-ния поликлиник и их численности, что было вызвано разрастанием сети строящихся объ-ектов металлургического завода и города. В целях формирования четкой структуры ме-дицинских учреждений в городе, заведующий горздравотделом А.О. Бельский издал приказ о формировании здравобъединений, которые включали, в соответствии с территориальным признаком, поликлинику, пункты оказания медицинской помощи населению, а также медпункты на предприятиях и в школах.
Следующее звено лечебно-профилактической сети города Магнитогорска – скорая помощь, входившая до 13 января 1932 г. в сеть стационарной помощи. Приказом гор-здравотдела скорая медицинская помощь была выделена в самостоятельную администра-тивную единицу. Магнитогорская скорая помощь имела несколько автомашин для оказа-ния помощи в экстренных случаях, а также содержала конюшню для выезда к больным на дом. Особо следует указать на приказ по станции скорой помощи о выделении кареты для транспортировки инфекционных больных. Данное мероприятие в условиях возник-новения эпидемий в Магнитогорске имело огромное значение при борьбе с эпидемиями.
Особое внимание в городе уделялось охране материнства и младенчества, здоро-вью детей и подростков, что было вызвано неблагоприятными показателями: детская смертность в 1929–1931 гг. в Магнитогорске была высокой. Слабая жизнестойкость детей обуславливалась в значительной степени недоеданием. Истощение организма наблюдалось как у новорожденных, так и у беременных женщин. Латентный голод был постоянным спутником горожан в эти годы. Ослабленный организм оказывался предрасположен ко всякого рода инфекциям. В результате большой процент детской смертности давали пневмония, туберкулез, грипп, корь, дифтерия, менингит. Обычные «детские» заболевания в антисанитарных условиях превращались в бич, от которого страдало и взрослое население города. В городе для детей первостроителей, начиная с 1931 г. создавали сеть детских яслей. Однако посещаемость детьми яслей составляла 58–80 %. Основными причинами невысокой посещаемости являлись: во-первых, высокий процент заболеваемости детей; во-вторых, текучесть рабочей силы; в-третьих, нечеткая постановка патронажной работы в яслях. Процент заболеваний в яслях на протяжении 1931 г. неуклонно возрастал. Смертность также росла. Самый высокий процент детской смертности в яслях был зарегистрирован в августе 1931 г. и составил 12 % [6].
Организация деятельности медицинских служб города сопровождалась значитель-ным числом трудностей. Во-первых, в Магнитогорске до 1932 г. отсутствовали помеще-ния, пригодные для лечения больных. Первая временная больница на 175 коек размеща-лась в 5 бараках, причем хирургическое отделение располагалось совместно с родильным и гинекологическим. Отдельные корпуса были отведены под терапию, инфекционное отделение и амбулаторию, а кухня, прачечная и контора сосуществовали в одном бараке. Число больных практически постоянно превышало число койкомест. При этом в больнице отсутствует не только вентиляционная система, но даже форточки: «Воздух спертый, много клопов...» [6, c. 253]. Временная больница на 800 коек существенно отличалась от предыдущей. Однако негативные явления имели место и в новом строении. Результаты обследования центральной больницы от 24 апреля 1932 г. гласили: «в приемном покое – в кладовой хранения чистого белья валяется грязное белье банщика; в посетительских нет скамеек; в палатах на прикроватных столиках хранятся грязные немытые бинты...» [6, c. 253]. Выводы, сделанные очередной инспекцией в центральной больнице в августе 1933 г. также оказались неутешительными: антисанитария сохранялась.
Во-вторых, снабжение больниц медикаментами и бельем находилось в удруча-ющем состоянии. В частности, в родильном отделении вместо требуемых на ребенка в день пятнадцати пеленок, выдавалось не более трех. Больница испытывала нехватку постельных принадлежностей и больничных пижам. Так, в 1931 г. в городской больнице в наличие было 102 матраца, 825 полотенец, 396 одеял, 328 пеленок, 306 подушек, а требовалось в три – пять раз больше. Имеющееся же белье привозили из прачечной сырым, «иногда с вшами».
В-третьих, существовал острейший дефицит бинтов и лекарственных препаратов. Врачи вынуждены были выдавать жаропонижающие и противовоспалительные лекарства в самых тяжелых случаях. Бинты использовались многократно. При обсле-довании аптеки начальником горздравотдела выяснилось, что перевязочный материал и спирт выписываются без всякой нормы. Нет никакого контроля над расходованием и хранением лекарств. Тем не менее, ситуация постепенно менялась. В годы первой и второй пятилеток в СССР были построены заводы по производству лекарственных препаратов, освоено производство новых высокоэффективных медицинских средств. В Магнитогорске к 1935 г. дефицит медикаментов был преодолен, а система получения лекарств по рецептам прочно утвердилась в медицинской практике.
В-четвертых, остро, впрочем, как и в наше время, стояла проблема питания в боль-нице. Качество, а зачастую и количество, пищи, предлагаемой больным, было неудовлетворительным. Отчеты заведующих отделениями городской больницы пестрят сведениями о том, что больные отказываются от еды. В ходе проверки городской больницы в мае 1930 г. больные жаловались на «однообразие пищи, недостаточность порций, особенно хлеба» [6].
В-пятых, в амбулаториях на прием к врачу попасть было крайне сложно. Очереди в коридорах были огромные. С проблемой очередей в магнитогорской больнице столкнулся американский рабочий Джон Скотт: «Она [медицинская сестра. – Н. М.] велела мне прийти к определенному времени, когда в поликлинике царствовал специалист по удалению зубов. Я пришел на несколько минут раньше и обнаружил оче-редь...» [10, с. 142].
В этой связи актуален вопрос о качестве лечения магнитогорцев. Несмотря на пере-довые по тем временам возможности: наличие специального медицинского обо-рудования и лекарственных препаратов, число повторно заболевших горожан не сокращалось. Главной причиной повторной заболеваемости был низкий уровень жизни. Жилищная скученность, неразвитость социальной инфраструктуры, несбалансированное, а зачастую недостаточное питание порождали высокую заболеваемость. Практически каждый магнитогорец, по словам исследователя В. А. Исупова, «попадал в замкнутый круг: заболев, он поступал в больницу, где его лечили, используя новейшие <...> медицинские технологии. Но выздоровев, он вновь попадал в сырой подвал, в землянку или переполненную коммуналку, питался картошкой и хлебом, подхватывал инфекцию и вновь оказывался на больничной койке» [4, с. 142].
Важным элементом становления системы здравоохранения в Магнитогорске явля-лась проблема кадров. Учитывая численность населения города и рост посещаемости ам-булаторий, Магнитогорску в декабре 1931 г. было необходимо 340 врачей, а на 16 декабря имелось 147 врачей. Данные цифры свидетельствуют о том, что наличный штат медицинских учреждений был перегружен и фактически не справлялся с работой. В 1931 г. на одного врача в среднем приходилось 667 пациентов. Для обычного города тех лет это был хороший показатель, но Магнитогорск был новостройкой, на которую постоянно прибывали новые партии рабочих.
Заведующий горздравом предпринимал меры по улучшению трудовой дисци-плины: за уход с дежурства объявляли выговор, за явку на работу в нетрезвом виде – увольняли. Приказ № 38 от 29 февраля 1932 г. устанавливал для всех сотрудников четкий график работы, а также внутренний распорядок дня. Трудовая дисциплина яв-лялась, по мнению Колчанова, одним из важнейших «факторов, обеспечивающих планомерный и нормальный ход работы». Однако нарушения трудовой дисциплины случались постоянно: врач мог самовольно покинуть дежурство, явиться на работу в пьяном виде [6, c. 256].
Влияние бытовых факторов оказывало существенное воздействие на отток меди-цинских работников из города. Направленные в Магнитогорск наркоматом здравоохра-нения или облздравотделом специалисты оказывались в сложнейших условиях. Жилищ-ный вопрос в Магнитогорске в первой половине 1930-х гг. стоял особенно остро, поэтому городской отдел здравоохранения организовал строительство общежитий и жилых корпусов специально для медработников. Предполагалось, что жилой городок будет располагаться на территории центральной больницы сразу после ее открытия. Однако возведение общежитий затянулось. Вплоть до лета 1933 г. щитовые дома не были достроены.
Вопрос снабжения сотрудников системы здравоохранения также стоял довольно остро. В условиях общего дефицита продуктов и карточного распределения горздравот-дел проявил обеспокоенность относительно качества питания своих сотрудников и их здоровья. В соответствии с приказом от 14 апреля 1932 г. личный состав всех здравобъе-динений предполагалось обеспечить внеочередной специальной и основной медицин-ской помощью. Подобный приказ мог быть вызван участившимися случаями летальных исходов среди врачей и младшего медицинского персонала. В частности, 3 августа 1931 г. умерла врач Т. Я. Хмелинина. «Принимая во внимание, что Хмелинина заболела при исполнении служебных обязанностей» горздравотдел выплатил пособие в 225 руб-лей ее родственникам. Избежать заболеваемости среди медперсонала не удавалось. В 1932 г. в результате увеличения заболеваемости сыпным тифом возросло число инфици-рованных врачей, среди которых оказался заведующий инфекционным отделением городской больницы А.А. Барышев [2]. В целях предупреждения заболеваний среди мед-персонала были выработаны специальные правила контроля.
Уровень заработной платы медицинских работников в Магнитогорске был сравни-тельно невысок. В 1930 г. рядовой врач получал 225 руб. в месяц, а заведующий здрав-пунктом – 60 рублей. Постепенно зарплата возрастала: в 1933 г. главврач центральной больницы получал 500 руб., заведующий здравобъединением – 355 руб., рядовой врач – 320 руб., но при этом увеличивался разрыв в зарплате начсостава и рядовых со-трудников медицинских учреждений. В качестве примера можно привести размер средней заработной платы медицинской сестры, который составлял в 1933 г. 65–70 рублей.
Неустроенность быта, большие нагрузки, сравнительно низкая заработная плата ве-ли к тому, что многие вновь прибывшие специалисты, не прожив в Магнитогорске и од-ной недели, уезжали. В связи с этим, с августа 1933 г. бухгалтерия выплачивала подъем-ные медицинским работникам по следующей схеме: врачам, прибывшим в Магнитогорск по направлению Наркомздрава, Облздрава или Горздрава по истечении двухнедельного срока; врачам, прибывающим «самотеком» – через 6 месяцев; среднему медицинскому персоналу – через месяц. О квалификации медицинских работников, присылаемых в го-род, свидетельствуют воспоминания Джона Скотта: «В 1935 г. я испытал мучения, свя-занные с посещением советского зубного врача. Это была 19-летняя девушка по имени Галя. Она родилась в деревне, три года училась в сельской школе, а затем переехала в маленький городок, где работала прислугой, и окончила двухгодичные ускоренные кур-сы зубных врачей. С этим багажом знаний она была направлена на работу в Магнито-горск, чтобы помогать в чрезвычайно важном деле – лечении зубов <...> Намерения у нее были самые добрые, но ей не хватало квалификации» [10, с. 141-142].
Проблему нехватки медицинских кадров на Магнитострое пытались решать своими силами. В период 1930–1935 гг. в Магнитогорске было организовано значительное число курсов подготовки медицинских работников: курсы подготовки сестер для детских яслей и консультаций, медицинских сестер, сестер-воспитательниц, помощников санврачей, дезинфекторов, сестер социальной помощи, оспопрививателей, акушерок. В зависимости от специфики обучения, к слушателям курсов предъявляли различные требования, главным из которых был уровень образования. Сроки обучения также варьировались. Для подготовки сестер-воспитательниц, помощников санврачей и медицинских сестер требовалось три месяца. В течение полутора месяцев осуществлялась подготовка дезинфекторов, причем требование о начальном образо-вании снималось. Окончание школы-семилетки было необходимым условием при по-ступлении на курсы акушерок. Обучение длилось шесть месяцев. Лекторами на по-добных курсах являлись, прежде всего, врачи со специальным образованием, прожи-вающие в Магнитогорске, а также командированные специалисты из Перми, Москвы и Ленинграда. Заметим, что большая часть курсов по подготовке технического медперсонала была организована Учебным комбинатом в 1932 г. Именно поэтому в указанный период в Магнитогорске насчитывалось 900 человек младших и средних сотрудников больниц. Наиболее образованных специалистов направляли на курсы по-вышения квалификации. Врача-инфекциониста А. А. Барышева в течение 1930–1935 гг. дважды направляли на трехмесячные курсы. В 1933 г. он посещал курсы повышения квалификации в Ленинграде в Институте усовершенствования врачей, а в 1934 г. изучал специфику сыпного тифа в Боткинской больнице. [1].
Политика горздравотдела в области обслуживания населения была подчинена зада-чам создания основ социалистической экономики, вытеснения чуждых социализму клас-сов. В политическом обосновании оздоровительных мероприятий того периода находили отражение особенности не только экономического строя общества, но и надстройки, носившей классовый характер. В здравоохранении данные черты надстройки выражались в различии медицинского обслуживания населения города. Можно выявить несколько категорий городского населения, которые пользовались привилегиями в области медицины. Одновременно существовали группы лиц, к которым относились часто пренебрежительно, а лечение осуществляли по остаточному принципу.
К первой категории относились: бывшие красноармейцы, красные партизаны, пер-сональные пенсионеры, личный состав медицинских учреждений, а также иностранцы и промышленные рабочие первой группы, и члены их семей. Привилегии заключались в том, что данным категориям населения обеспечивали внеочередную специальную и ос-новную медицинскую помощь, как по месту работы, так и по месту жительства. На прием к врачу граждане данных категорий шли без очереди, при предъявлении соответст-вующих документов. В первую очередь их обеспечивали специальными видами меди-цинских обследований (рентген, лаборатория) и лечения (физиотерапия). Для данных категорий населения существовало бесплатное снабжение очками и внеочередное протезирование зубов. Кроме того, их детей без очереди записывали в ясли со скидкой при оплате в 15 %. Для работников ММК с 3 октября 1934 г. начала работу так называемая «закрытая поликлиника». Рабочие из других организаций Магнитостроя в ней не обслуживались. Вторая категория включала, главным образом, спецпереселенцев, представителей национальных меньшинств и отбывающих срок в исправительно-трудовой колонии (ИТК). Формально различий в медицинском обслуживании данной категории населения от остальной массы непривилегированных граждан не существовало, однако, реальность была иной. Бараки спецпереселенцев обслуживались врачами в последнюю очередь, мылись они реже, никто не следил за проветриванием, а скученность здесь была еще выше.
Таким образом, процесс становления системы здравоохранения в Магнитогорске отражал общесоветские тенденции, среди которых преобладали принципы классовости и категориальности по отношению к больным, развертывание специальных видов меди-цинской помощи и развитие фармакологии. В процессе формирования медицинских уч-реждений в Магнитогорске имели место, как проблемы, так и достижения. Наиболее сложными явлениями указанного периода были трудности бытового характера: отсутст-вие помещений, дефицит медикаментов, кадровый голод. Однако все указанные сложно-сти, в большинстве случаев, были преодолены к началу 1935 г. Несомненными достиже-ниями магнитогорской системы здравоохранения к 1935 г. стало использование новей-ших медицинских препаратов и оборудования, успешная борьба с инфекционными забо-леваниями, а главным образом – успешное завершение процесса становления основных медицинских учреждений города и возможность магнитогорцев получать своевре-менную медицинскую помощь.
Список литературы
1. Барышев А. А. Здравоохранение Магнитогорска (история становления и развития 1929–1960). Магнитогорск, 1976.
2. Галигузов И .Ф., Баканов В. П. Станица Магнитная. От казачьей станицы до го-рода металлургов. Москва, 1994.
3. Гун Р. С. Здравоохранение Магнитогорска 1930–2000 гг. Магнитогорск, 2001.
4. Исупов В. А. Демографическая политика сталинского правительства. Конец 1920-х – 1940-е гг. // Урал и Сибирь в сталинской политике. Новосибирск, 2002.
5. Магнитогорск. Краткая энциклопедия. Магнитогорск, 2002.
6. Макарова Н. Н. Из повседневной жизни магнитогорцев: система здравоохране-ния в 1929 – 1935 гг. // Проблемы российской истории. 2009. № 9. С. 251–262.
7. Макарова Н. Н. Семья и воспитание детей в первой половине 1930-х гг. (по мате-риалам Магнитогорска) // Проблемы российской истории. 2010. № 1 (10). С. 518–529.
8. МКУ Магнитогорский «Городской архив». Ф. 10. Горсовет.
9. МКУ Магнитогорский «Городской архив». Ф. 121. Управление здравоохранения г. Магнитогорска.
10. Скотт Дж. За Уралом. Американский рабочий в русском городе стали. Москва ; Свердловск, 1991.
Макарова Н. Н.,
Магнитогорский государственный технический университет
им. Г. И. Носова, г. Магнитогорск
СИСТЕМА ЗДРАВООХРАНЕНИЯ В МАГНИТОГОРСКЕ 1929–1935 гг.
Аннотация: В данной статье автор рассматривает комплекс проблем, связанных с периодом становления системы здравоохранения в новом индустриальном центре – городе Магнитогорске. Город создавали «с чистого листа» в сжатые исторические сроки, отдавая предпочтение решению первоочередных задач – строительству металлургического предприятия, а социальные вопросы откладывали на потом. Однако в вопросах медицинской помощи город был передовиком: новейшие медицинские технологии и лучшие специалисты направлялись в Магнитогорск. Эти усилия были, к сожалению, недостаточными. Горожане стакивались с массой проблем системы здравоохранения: дефицит кадров и койкомест, отсутствие квалифицированной помощи, эпидемии, травматизм и проч. К середине 1930-х гг. в городе были созданы основные медицинские службы, организована работа стационара и амбулатории, пунктов первой помощи.
Ключевые слова: история, Урал, Магнитогорск, индустриализация, система здраво-охранения.
HEALTHCARE SYSTEM IN MAGNITOGORSK 1929–1935
Abstract: In this article, the author examines a set of problems associated with the period of formation of the healthcare system in the new industrial center – the city of Magnitogorsk. The city was created “from scratch” in a short historical time frame, giving preference to solving top-priority tasks – the construction of a metallurgical enterprise, and putting off social issues for later. However, in matters of medical care, the city was at the forefront: the latest medical technologies and the best specialists were sent to Magnitogorsk. These efforts were, unfortunately, insufficient. The townspeople were faced with a host of problems in the healthcare system: shortages of personnel and beds, lack of qualified care, epidemics, injuries, etc. By the mid-1930s. Basic medical services were created in the city, the work of a hospital and outpatient clinic, and first aid stations were organized.
Key words: history, Ural, Magnitogorsk, industrialization, healthcare system.
Здравоохранение как часть социальной системы, развивается по тем же законом, что и сама система в целом. Его прогресс обусловлен направленностью, характером и темпами развития народного хозяйства страны. Иными словами, уровень развития здра-воохранения можно считать одним из важнейших индикаторов общественного прогресса. В Магнитогорске в первой половине 1930-х гг. все элементы системы здравоохранения были сформированы и апробированы.
С декабря 1929 г. вплоть до создания городского отдела здравоохранения 15 ап-реля 1930 г. в Магнитогорске действовала сеть пунктов первой медицинской помощи, а стационарное обслуживание больных продолжалось в больнице на территории станицы Магнитной. Данный стационар был рассчитан на 25 коек, в том числе – 5 родильных. В июне 1929 г. в город прибыл врач – хирург П. С. Некрасов, под руководством которого работали фельдшер М. П. Верховцев, медицинская сестра А. А. Дементьева и санитарный врач И. С. Кливанский. Уже 14 августа в Магнитогорске открылась первая аптека, а 2 ноября в бараке № 9 на 5 участке (позднее – улица Луговая, барак № 15) был открыт «заразный барак» – инфекционное отделение на 45 коек [5, с. 130], которое возглавила врач Т. И. Белоусова. В сентябре – октябре 1929 г. вследствие массового прибытия рабо-чих, плохих бытовых условий и недостаточности медперсонала качество медицинской помощи резко ухудшилось. К началу 1930 г. 30-тысячное население Магнитогорска об-служивалось 4 врачами [6, с. 251].
После создания отдела здравоохранения 15 апреля 1930 г. в Магнитогорске начали проводить более целенаправленную и системную политику в области медицины. Прика-зом от 14 июля 1930 г. по магнитогорскому отделу здравоохранения «в целях рационализации постановки и улучшения качества медицинской помощи, а также приближения ее к трудящимся» все существующие звенья лечебно-профилактического и санитарного дела были объединены в целостную организацию – «Лечебно-профилактическое и санитарное объединение». В состав данного объединения вошли: стационар с терапевтическим, хирургическим, акушерским и инфекционным отделениями; амбулатория «со специальными кабинетами с приемом по внутренним болезням, хирургическим, венерическим, акушерским, детским, глазным, нервным, болезням ухо, горла, носа, зубным, перевязочным»; участковые врачебные пункты первой помощи на кирпичном заводе, известковом карьере, Ежовке, плотине и центральном участке; участковая квартирная и барачная медицинская помощь на участке № 3 (Сосновка), № 5 (Айдарлы) и строительной площадке; санитарная организация; охрана материнства и младенчества. Штатное количество коек в стационаре устанавливалось в размере 175, из которых 60 отводилось терапии, 60 – инфекционному, 25 – акушерско-гинекологическому отделению, 30 – хирургии. Важно отметить, что с 14 июля 1930 г. амбулатория перешла на полуторную смену работы: врачи, отработав свою смену в амбулатории, отправлялись на осмотр бараков для выявления больных, также они оказывали квартирно-барачную помощь «легким» больным.
Р. С. Гун пишет, что постоянный приток населения в Магнитогорск (в 1931 г. в го-роде насчитывалось около 70,7 тыс. чел., а в 1932 г. – уже 205 тыс.), выявил необходи-мость организации нового стационара. Приказом от 10 января 1932 г. была открыта цен-тральная временная больница на Ежовке на 800 коек. Инфекционная больница на 350 коек по-прежнему располагалась на 4-м участке. Несмотря на то, что больница на Ежовке была временной, по качеству строения зданий, оснащению и оборудованию она соответствовала уровню больниц начала 1930-х гг. Больница была построена отдельным городком, имела 11 лечебных корпусов и 7 подсобных строений. Городок имел тепло - , водо - , электроснабжение, канализацию с очистными сооружениями [3, с. 7]. И. Ф. Галигузов, и В. П. Баканов отмечают, что, однако сбои в работе были настолько частыми, что больница длительные периоды времени оставалась без света и тепла. Кроме того, летом в больнице было невыносимо душно [2, с. 264], а зимой – холодно. Об этом же свидетельствуют воспоминания американского рабочего-первостроителя Магнитогорска Джона Скотта: «...место это было не из приятных [речь идет о стационаре. – Н. М.], и я старался как-нибудь оттянуть свой следующий визит. Там было холодно и грязно. Медсестрами работали одетые в овчинные тулупы деревенские девушки, ставшие совершенно равнодушными к той боли и страданиям, которые они видели вокруг себя...» [10, с. 68].
Система амбулаторного лечения в Магнитогорске включала ряд составляющих. Ве-дущим звеном амбулаторной помощи являлись здравпункты в цехах заводов, на пред-приятиях и в школах. Особую роль пунктов оказания медицинской помощи осознавали не только в Магнитогорске, но и в масштабах региона и страны. В первой половине 1930-х гг. пункты первой помощи формировали практически на всех строительных объектах в городе. Основной целью их создания было оказание немедленной медицинской помощи травмированным рабочим: «В целях успешной борьбы с трав-матизмом и отравлениями на строительстве и эксплуатации Магнитостроя необходимо расширить сеть здравпунктов и вести учет травм...» [МУ МГА. Ф. 121. Оп. 2. Д. 6. Л. 23.]. Так, приказом магнитогорского отдела здравоохранения от 10 февраля 1933 г. предполагалось организовать дополнительный здравпункт: «для усиления медобслу-живания рабочих доменного цеха […] На доменной печи № 1: 1. Развернуть в машинном зале дополнительный медицинский пункт с круглосуточным дежурством врачей; 2. Установить на медпункте следующее оборудование: а) носилок 5 штук, б) баллонов с кислородом – 1 штука, в) аппарат для искусственного дыхания – 1 штука, г) аптечек с полным набором медикаментов – 5 штук; 3. Установить порядок дежурства врачей» [Там же. Д. 14. Л. 17.].
Поликлиническое обслуживание населения также входило в систему амбулаторной помощи. Особую сложность составлял факт постоянно меняющегося места расположе-ния поликлиник и их численности, что было вызвано разрастанием сети строящихся объ-ектов металлургического завода и города. В целях формирования четкой структуры ме-дицинских учреждений в городе, заведующий горздравотделом А.О. Бельский издал приказ о формировании здравобъединений, которые включали, в соответствии с территориальным признаком, поликлинику, пункты оказания медицинской помощи населению, а также медпункты на предприятиях и в школах.
Следующее звено лечебно-профилактической сети города Магнитогорска – скорая помощь, входившая до 13 января 1932 г. в сеть стационарной помощи. Приказом гор-здравотдела скорая медицинская помощь была выделена в самостоятельную администра-тивную единицу. Магнитогорская скорая помощь имела несколько автомашин для оказа-ния помощи в экстренных случаях, а также содержала конюшню для выезда к больным на дом. Особо следует указать на приказ по станции скорой помощи о выделении кареты для транспортировки инфекционных больных. Данное мероприятие в условиях возник-новения эпидемий в Магнитогорске имело огромное значение при борьбе с эпидемиями.
Особое внимание в городе уделялось охране материнства и младенчества, здоро-вью детей и подростков, что было вызвано неблагоприятными показателями: детская смертность в 1929–1931 гг. в Магнитогорске была высокой. Слабая жизнестойкость детей обуславливалась в значительной степени недоеданием. Истощение организма наблюдалось как у новорожденных, так и у беременных женщин. Латентный голод был постоянным спутником горожан в эти годы. Ослабленный организм оказывался предрасположен ко всякого рода инфекциям. В результате большой процент детской смертности давали пневмония, туберкулез, грипп, корь, дифтерия, менингит. Обычные «детские» заболевания в антисанитарных условиях превращались в бич, от которого страдало и взрослое население города. В городе для детей первостроителей, начиная с 1931 г. создавали сеть детских яслей. Однако посещаемость детьми яслей составляла 58–80 %. Основными причинами невысокой посещаемости являлись: во-первых, высокий процент заболеваемости детей; во-вторых, текучесть рабочей силы; в-третьих, нечеткая постановка патронажной работы в яслях. Процент заболеваний в яслях на протяжении 1931 г. неуклонно возрастал. Смертность также росла. Самый высокий процент детской смертности в яслях был зарегистрирован в августе 1931 г. и составил 12 % [6].
Организация деятельности медицинских служб города сопровождалась значитель-ным числом трудностей. Во-первых, в Магнитогорске до 1932 г. отсутствовали помеще-ния, пригодные для лечения больных. Первая временная больница на 175 коек размеща-лась в 5 бараках, причем хирургическое отделение располагалось совместно с родильным и гинекологическим. Отдельные корпуса были отведены под терапию, инфекционное отделение и амбулаторию, а кухня, прачечная и контора сосуществовали в одном бараке. Число больных практически постоянно превышало число койкомест. При этом в больнице отсутствует не только вентиляционная система, но даже форточки: «Воздух спертый, много клопов...» [6, c. 253]. Временная больница на 800 коек существенно отличалась от предыдущей. Однако негативные явления имели место и в новом строении. Результаты обследования центральной больницы от 24 апреля 1932 г. гласили: «в приемном покое – в кладовой хранения чистого белья валяется грязное белье банщика; в посетительских нет скамеек; в палатах на прикроватных столиках хранятся грязные немытые бинты...» [6, c. 253]. Выводы, сделанные очередной инспекцией в центральной больнице в августе 1933 г. также оказались неутешительными: антисанитария сохранялась.
Во-вторых, снабжение больниц медикаментами и бельем находилось в удруча-ющем состоянии. В частности, в родильном отделении вместо требуемых на ребенка в день пятнадцати пеленок, выдавалось не более трех. Больница испытывала нехватку постельных принадлежностей и больничных пижам. Так, в 1931 г. в городской больнице в наличие было 102 матраца, 825 полотенец, 396 одеял, 328 пеленок, 306 подушек, а требовалось в три – пять раз больше. Имеющееся же белье привозили из прачечной сырым, «иногда с вшами».
В-третьих, существовал острейший дефицит бинтов и лекарственных препаратов. Врачи вынуждены были выдавать жаропонижающие и противовоспалительные лекарства в самых тяжелых случаях. Бинты использовались многократно. При обсле-довании аптеки начальником горздравотдела выяснилось, что перевязочный материал и спирт выписываются без всякой нормы. Нет никакого контроля над расходованием и хранением лекарств. Тем не менее, ситуация постепенно менялась. В годы первой и второй пятилеток в СССР были построены заводы по производству лекарственных препаратов, освоено производство новых высокоэффективных медицинских средств. В Магнитогорске к 1935 г. дефицит медикаментов был преодолен, а система получения лекарств по рецептам прочно утвердилась в медицинской практике.
В-четвертых, остро, впрочем, как и в наше время, стояла проблема питания в боль-нице. Качество, а зачастую и количество, пищи, предлагаемой больным, было неудовлетворительным. Отчеты заведующих отделениями городской больницы пестрят сведениями о том, что больные отказываются от еды. В ходе проверки городской больницы в мае 1930 г. больные жаловались на «однообразие пищи, недостаточность порций, особенно хлеба» [6].
В-пятых, в амбулаториях на прием к врачу попасть было крайне сложно. Очереди в коридорах были огромные. С проблемой очередей в магнитогорской больнице столкнулся американский рабочий Джон Скотт: «Она [медицинская сестра. – Н. М.] велела мне прийти к определенному времени, когда в поликлинике царствовал специалист по удалению зубов. Я пришел на несколько минут раньше и обнаружил оче-редь...» [10, с. 142].
В этой связи актуален вопрос о качестве лечения магнитогорцев. Несмотря на пере-довые по тем временам возможности: наличие специального медицинского обо-рудования и лекарственных препаратов, число повторно заболевших горожан не сокращалось. Главной причиной повторной заболеваемости был низкий уровень жизни. Жилищная скученность, неразвитость социальной инфраструктуры, несбалансированное, а зачастую недостаточное питание порождали высокую заболеваемость. Практически каждый магнитогорец, по словам исследователя В. А. Исупова, «попадал в замкнутый круг: заболев, он поступал в больницу, где его лечили, используя новейшие <...> медицинские технологии. Но выздоровев, он вновь попадал в сырой подвал, в землянку или переполненную коммуналку, питался картошкой и хлебом, подхватывал инфекцию и вновь оказывался на больничной койке» [4, с. 142].
Важным элементом становления системы здравоохранения в Магнитогорске явля-лась проблема кадров. Учитывая численность населения города и рост посещаемости ам-булаторий, Магнитогорску в декабре 1931 г. было необходимо 340 врачей, а на 16 декабря имелось 147 врачей. Данные цифры свидетельствуют о том, что наличный штат медицинских учреждений был перегружен и фактически не справлялся с работой. В 1931 г. на одного врача в среднем приходилось 667 пациентов. Для обычного города тех лет это был хороший показатель, но Магнитогорск был новостройкой, на которую постоянно прибывали новые партии рабочих.
Заведующий горздравом предпринимал меры по улучшению трудовой дисци-плины: за уход с дежурства объявляли выговор, за явку на работу в нетрезвом виде – увольняли. Приказ № 38 от 29 февраля 1932 г. устанавливал для всех сотрудников четкий график работы, а также внутренний распорядок дня. Трудовая дисциплина яв-лялась, по мнению Колчанова, одним из важнейших «факторов, обеспечивающих планомерный и нормальный ход работы». Однако нарушения трудовой дисциплины случались постоянно: врач мог самовольно покинуть дежурство, явиться на работу в пьяном виде [6, c. 256].
Влияние бытовых факторов оказывало существенное воздействие на отток меди-цинских работников из города. Направленные в Магнитогорск наркоматом здравоохра-нения или облздравотделом специалисты оказывались в сложнейших условиях. Жилищ-ный вопрос в Магнитогорске в первой половине 1930-х гг. стоял особенно остро, поэтому городской отдел здравоохранения организовал строительство общежитий и жилых корпусов специально для медработников. Предполагалось, что жилой городок будет располагаться на территории центральной больницы сразу после ее открытия. Однако возведение общежитий затянулось. Вплоть до лета 1933 г. щитовые дома не были достроены.
Вопрос снабжения сотрудников системы здравоохранения также стоял довольно остро. В условиях общего дефицита продуктов и карточного распределения горздравот-дел проявил обеспокоенность относительно качества питания своих сотрудников и их здоровья. В соответствии с приказом от 14 апреля 1932 г. личный состав всех здравобъе-динений предполагалось обеспечить внеочередной специальной и основной медицин-ской помощью. Подобный приказ мог быть вызван участившимися случаями летальных исходов среди врачей и младшего медицинского персонала. В частности, 3 августа 1931 г. умерла врач Т. Я. Хмелинина. «Принимая во внимание, что Хмелинина заболела при исполнении служебных обязанностей» горздравотдел выплатил пособие в 225 руб-лей ее родственникам. Избежать заболеваемости среди медперсонала не удавалось. В 1932 г. в результате увеличения заболеваемости сыпным тифом возросло число инфици-рованных врачей, среди которых оказался заведующий инфекционным отделением городской больницы А.А. Барышев [2]. В целях предупреждения заболеваний среди мед-персонала были выработаны специальные правила контроля.
Уровень заработной платы медицинских работников в Магнитогорске был сравни-тельно невысок. В 1930 г. рядовой врач получал 225 руб. в месяц, а заведующий здрав-пунктом – 60 рублей. Постепенно зарплата возрастала: в 1933 г. главврач центральной больницы получал 500 руб., заведующий здравобъединением – 355 руб., рядовой врач – 320 руб., но при этом увеличивался разрыв в зарплате начсостава и рядовых со-трудников медицинских учреждений. В качестве примера можно привести размер средней заработной платы медицинской сестры, который составлял в 1933 г. 65–70 рублей.
Неустроенность быта, большие нагрузки, сравнительно низкая заработная плата ве-ли к тому, что многие вновь прибывшие специалисты, не прожив в Магнитогорске и од-ной недели, уезжали. В связи с этим, с августа 1933 г. бухгалтерия выплачивала подъем-ные медицинским работникам по следующей схеме: врачам, прибывшим в Магнитогорск по направлению Наркомздрава, Облздрава или Горздрава по истечении двухнедельного срока; врачам, прибывающим «самотеком» – через 6 месяцев; среднему медицинскому персоналу – через месяц. О квалификации медицинских работников, присылаемых в го-род, свидетельствуют воспоминания Джона Скотта: «В 1935 г. я испытал мучения, свя-занные с посещением советского зубного врача. Это была 19-летняя девушка по имени Галя. Она родилась в деревне, три года училась в сельской школе, а затем переехала в маленький городок, где работала прислугой, и окончила двухгодичные ускоренные кур-сы зубных врачей. С этим багажом знаний она была направлена на работу в Магнито-горск, чтобы помогать в чрезвычайно важном деле – лечении зубов <...> Намерения у нее были самые добрые, но ей не хватало квалификации» [10, с. 141-142].
Проблему нехватки медицинских кадров на Магнитострое пытались решать своими силами. В период 1930–1935 гг. в Магнитогорске было организовано значительное число курсов подготовки медицинских работников: курсы подготовки сестер для детских яслей и консультаций, медицинских сестер, сестер-воспитательниц, помощников санврачей, дезинфекторов, сестер социальной помощи, оспопрививателей, акушерок. В зависимости от специфики обучения, к слушателям курсов предъявляли различные требования, главным из которых был уровень образования. Сроки обучения также варьировались. Для подготовки сестер-воспитательниц, помощников санврачей и медицинских сестер требовалось три месяца. В течение полутора месяцев осуществлялась подготовка дезинфекторов, причем требование о начальном образо-вании снималось. Окончание школы-семилетки было необходимым условием при по-ступлении на курсы акушерок. Обучение длилось шесть месяцев. Лекторами на по-добных курсах являлись, прежде всего, врачи со специальным образованием, прожи-вающие в Магнитогорске, а также командированные специалисты из Перми, Москвы и Ленинграда. Заметим, что большая часть курсов по подготовке технического медперсонала была организована Учебным комбинатом в 1932 г. Именно поэтому в указанный период в Магнитогорске насчитывалось 900 человек младших и средних сотрудников больниц. Наиболее образованных специалистов направляли на курсы по-вышения квалификации. Врача-инфекциониста А. А. Барышева в течение 1930–1935 гг. дважды направляли на трехмесячные курсы. В 1933 г. он посещал курсы повышения квалификации в Ленинграде в Институте усовершенствования врачей, а в 1934 г. изучал специфику сыпного тифа в Боткинской больнице. [1].
Политика горздравотдела в области обслуживания населения была подчинена зада-чам создания основ социалистической экономики, вытеснения чуждых социализму клас-сов. В политическом обосновании оздоровительных мероприятий того периода находили отражение особенности не только экономического строя общества, но и надстройки, носившей классовый характер. В здравоохранении данные черты надстройки выражались в различии медицинского обслуживания населения города. Можно выявить несколько категорий городского населения, которые пользовались привилегиями в области медицины. Одновременно существовали группы лиц, к которым относились часто пренебрежительно, а лечение осуществляли по остаточному принципу.
К первой категории относились: бывшие красноармейцы, красные партизаны, пер-сональные пенсионеры, личный состав медицинских учреждений, а также иностранцы и промышленные рабочие первой группы, и члены их семей. Привилегии заключались в том, что данным категориям населения обеспечивали внеочередную специальную и ос-новную медицинскую помощь, как по месту работы, так и по месту жительства. На прием к врачу граждане данных категорий шли без очереди, при предъявлении соответст-вующих документов. В первую очередь их обеспечивали специальными видами меди-цинских обследований (рентген, лаборатория) и лечения (физиотерапия). Для данных категорий населения существовало бесплатное снабжение очками и внеочередное протезирование зубов. Кроме того, их детей без очереди записывали в ясли со скидкой при оплате в 15 %. Для работников ММК с 3 октября 1934 г. начала работу так называемая «закрытая поликлиника». Рабочие из других организаций Магнитостроя в ней не обслуживались. Вторая категория включала, главным образом, спецпереселенцев, представителей национальных меньшинств и отбывающих срок в исправительно-трудовой колонии (ИТК). Формально различий в медицинском обслуживании данной категории населения от остальной массы непривилегированных граждан не существовало, однако, реальность была иной. Бараки спецпереселенцев обслуживались врачами в последнюю очередь, мылись они реже, никто не следил за проветриванием, а скученность здесь была еще выше.
Таким образом, процесс становления системы здравоохранения в Магнитогорске отражал общесоветские тенденции, среди которых преобладали принципы классовости и категориальности по отношению к больным, развертывание специальных видов меди-цинской помощи и развитие фармакологии. В процессе формирования медицинских уч-реждений в Магнитогорске имели место, как проблемы, так и достижения. Наиболее сложными явлениями указанного периода были трудности бытового характера: отсутст-вие помещений, дефицит медикаментов, кадровый голод. Однако все указанные сложно-сти, в большинстве случаев, были преодолены к началу 1935 г. Несомненными достиже-ниями магнитогорской системы здравоохранения к 1935 г. стало использование новей-ших медицинских препаратов и оборудования, успешная борьба с инфекционными забо-леваниями, а главным образом – успешное завершение процесса становления основных медицинских учреждений города и возможность магнитогорцев получать своевре-менную медицинскую помощь.
Список литературы
1. Барышев А. А. Здравоохранение Магнитогорска (история становления и развития 1929–1960). Магнитогорск, 1976.
2. Галигузов И .Ф., Баканов В. П. Станица Магнитная. От казачьей станицы до го-рода металлургов. Москва, 1994.
3. Гун Р. С. Здравоохранение Магнитогорска 1930–2000 гг. Магнитогорск, 2001.
4. Исупов В. А. Демографическая политика сталинского правительства. Конец 1920-х – 1940-е гг. // Урал и Сибирь в сталинской политике. Новосибирск, 2002.
5. Магнитогорск. Краткая энциклопедия. Магнитогорск, 2002.
6. Макарова Н. Н. Из повседневной жизни магнитогорцев: система здравоохране-ния в 1929 – 1935 гг. // Проблемы российской истории. 2009. № 9. С. 251–262.
7. Макарова Н. Н. Семья и воспитание детей в первой половине 1930-х гг. (по мате-риалам Магнитогорска) // Проблемы российской истории. 2010. № 1 (10). С. 518–529.
8. МКУ Магнитогорский «Городской архив». Ф. 10. Горсовет.
9. МКУ Магнитогорский «Городской архив». Ф. 121. Управление здравоохранения г. Магнитогорска.
10. Скотт Дж. За Уралом. Американский рабочий в русском городе стали. Москва ; Свердловск, 1991.
