ЕВАНГЕЛЬСКОЕ ВЫРАЖЕНИЕ, ВНЕСШЕЕ СВОЮ ЛЕПТУ ВО ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИЙ ФОНД СОВРЕМЕННОГО РУССКОГО ЯЗЫКА
15.01.2023
Конькова Д.А.
МГТУ им. Г.И. Носова, г. Магнитогорск
ЕВАНГЕЛЬСКОЕ ВЫРАЖЕНИЕ, ВНЕСШЕЕ СВОЮ ЛЕПТУ
ВО ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИЙ ФОНД СОВРЕМЕННОГО
РУССКОГО ЯЗЫКА
Аннотация. Статья посвящена рассмотрению судьбы двух библеизмов современного русского языка, восходящих к евангельскому выражению, которое претерпело трансформацию. Предметом исследования стали особенности функционирования языковых единиц «внести / вносить лепту» и «лепта вдовицы» в художественных и публицистических текстах, включенных в Национальный корпус русского языка. Автор подробно анализирует коннотативную оценку, которая фиксируется в современных фразеологических словарях у библеизма «внести / вносить лепту», и на основе примеров из Национального корпуса современного языка доказывает, что библеизм в процессе своего функционирования в языке приобретает эмоционально-оценочный компонент значения, который зависит от контекста, в котором он используется. Особо подчеркивается, что контексты последних десятилетий демонстрируют новую тенденцию в стилистической окраске библеизма – негативную. Второй библеизм – «лепта вдовицы» – в современном художественном и публицистическом дискурсе фиксируется редко, т.к. является книжным, устаревшим.
Ключевые слова: библеизмы, лепта вдовицы, внести / вносить свою лепту, трансформация, фразеологический фонд современного русского языка.
Хорошо известно, что в современном русском языке функционирует много библеизмов. Они употребляются в художественных прозаических и поэтических текстах, публицистических статьях, часто обращают на себя внимание ученых, упоминается в различных научных публикациях. Кроме письменной, библейские выражения функционируют и в устной речи: произносятся участниками образовательных и политических бесед, телевизионных программ, звучат в составе реплик персонажей фильмов. Однако мы часто даже не задумываемся, какой путь прошла языковая единица, пока не приняла современный облик.
В данной статье мы поставили перед собой цель выявить истоки устойчивых выражений «внести (принести) свою лепту» и «лепта вдовицы», которые обладают смысловой законченностью и синтаксической связностью – одним из главных признаков фразеологизма. Кроме того, проследить особенности их функционирования в современном русском языке на материале художественных и публицистических произведений, включенных в Национальный корпус русского языка (НКРЯ).
Данный библеизм – трансформированный вариант фразы вьдовиц# въмета\mа (въврьга\mа) дъвh лептh, используемой в евангельских текстах в прямом значении ‘вдова, отдающая последнее, что у неё есть, – две монеты’ [2, с. 264-265]. Предположительно, впервые оборот встречается в Евангелие от Луки в притче о бедной вдове, положившей в сокровищницу храма две лепты.
Проследить взаимосвязь евангельского выражения с современным вариантом его употребления позволяет историко-лингвистический анализ формальной и содержательной сторон языковой единицы. Чтобы раскрыть первоначальное значение фразы, сошлемся на комментарий А.П. Лопухина в «Толковой библии» к части Евангелия, в которой употреблен исследуемый оборот. «Христос сидел “против сокровищницы”, т.е., вероятно, на дворе женщин, у церковной кружки (вопрос о том, что такое была сокровищница, γαζοφυλάκιον, еще не решен окончательно исследователями Священного Писания). По обычаю, проходившие около кружки клали в нее пожертвования на нужды храма, причем богатые клали крупные деньги. Но вот подошла бедная вдова, которая положила “две лепты”, т.е. две самые мелкие медные монеты, которые составляли один кодрант (λεπτόν – греческая монета, κοδράντης – римская quadrans; стоимость кодранта – 1/2 копейки; по-еврейски лепта называлась “пpyтa»”). Господь, имея в виду мнимое благочестие книжников – людей зажиточных, – о котором Он только что говорил, не преминул указать ученикам Своим на пример вдовы, которая отдала все, что имела, и которая поэтому своим пожертвованием возвысилась над богатыми, клавшими много больше, но все же жертвовавшими только самую малую часть своего достояния» [6, с. 706]. Это подтверждается и толкованием богослова Г.М. Дьяченко, который отмечает, что в древних литературных памятниках лептой именовалась «малая часть гроша (полушка), восьмидесятая доля динария или драхмы. Две лепты составляли один кодрант» [3, с. 281].
В современных художественных и публицистических текстах евангельское выражение получило распространение, приобретя новую форму и переносный смысл, значение которого зафиксировано во фразеологических словарях. Так, А.К. Бирих, В.М. Мокиенко,
Л.И. Степанова в «Словаре русской фразеологии» объясняют фразу «вносить / внести свою лепту во что» как «делать свой, пусть небольшой, посильный вклад в общее дело; принимать посильное участие в чем-л. полезном» [1, с. 381].
Возможности НКРЯ позволяют проследить, как менялся внешний облик фразеологизма. В процессе корпусного исследования частотности употребления различных форм выражения в рамках художественной литературы получаем данные о количестве документов, в которых оно упоминалось, и числе вхождений. Так, на расстоянии между словами от -10 до 10 единиц в рамках художественной литературы НКРЯ насчитывает 49 вхождений форм глагола «внести» при общем количестве документов – 45, 37 – «вносить» в 34 документах, 15 – «принести» в 15 документах, 5 – «приносить» в 5 документах в сочетании с существительным «лепта».
Более того, благодаря данным НКРЯ мы можем не только сделать вывод, что наиболее часто в художественной литературе используется вариант «внести / вносить лепту», а значительно реже «приносить / принести лепту», но и объяснить данное явление временем написания произведений. Так, вариант «принести / приносить лепту» перестает активно употребляться уже в первой половине XX века, в то время как «внести / вносить лепту» продолжает активно функционировать в текстах XXI века.
Нельзя не указать на особенность одного из первых вариантов употребления фразеологической единицы: с формами глагола «принести» / «приносить» часто употребляется существительное «алтарь». По данным Малого академического словаря, «возложить (или принести) что на алтарь отечества (или искусства, науки, любви и т.п.) (высок.)» означает «пожертвовать чем-л. во имя отечества, искусства и т.п.» [5, с. 33] НКРЯ насчитывает 6 вхождений вариантов «принести лепту на алтарь» и 1 вхождение – «приносить лепту на алтарь» в период с первой половины XIX до первой половины XX вв. Это сочетание изначально восходит к вышеназванной притче, содержание которой позволяет соотносить понятия алтаря («жертвенника» как одного из значений полисеманта, раскрытого в МАС) и церковной кружки: Они предлагают свои услуги настоящим дельцам или без всяких задних мыслей, – собственно по влечению сердца и по неутомимой жажде принести свою лепту на алтарь отечества, или же с желанием быть замеченными и призванными к сему делу, с соответственным вознаграждением
(Н.С. Лесков. Домашняя челядь, 1887) [4].
Однако в современном русском языке наиболее активно функционирует библеизм «внести / вносить свою лепту». Это подтверждается и данными НКРЯ, фиксирующего более 100 вхождений. Широкий круг контекстов, включающих данный фразеологизм, позволяет проследить разнообразие вариантов его современного употребления.
Коннотативная оценка, данная языковой единице авторами фразеологических словарей, показывает, что библеизм имеет эмоционально-оценочный компонент значения, который зависит от контекста, в котором он используется. Рассмотрим влияние контекстных условий на коннотативную оценку изучаемого библеизма подробнее.
В контекстах художественной литературы и публицистики фразеологизм «внести свою лепту» употребляется в отношении принятого в той или иной деятельности участия, однако для полного смыслового восприятия необходимо наличие дополнительной информации. Например, в контексте «Включаются в этот процесс люди по связям директора, начальника отдела. Я пытаюсь внести свою лепту» (В.И. Максимов. Дневник научного сотрудника,1996) [4] нет достаточных сведений, позволяющих сделать вывод о результате участия, соответственно, фразеологизм имеет нейтральную семантику. Подобное использование выражения удовлетворяет дефиниции, данной во «Фразеологическом словаре русского языка» А.И. Молоткова, где фраза «вносить [приносить] / внести [принести] свою лепту во что» означает нейтральное «принимать посильное участие в чём-либо» [7, с. 73].
Интересно, что А.К. Бирих, В.М. Мокиенко, Л.И. Степанова при толковании фразы сопровождают ее коннотативной оценкой «одобрительное». Эта помета подтверждается примерами из текстов художественной литературы: «К тому же внесу посильную лепту – хоть дикцией – в достойное дело» (Л. Зорин. Глас народа (2007-2008) // «Знамя», 2008) [4].
Однако контексты последних десятилетий демонстрируют новую тенденцию в стилистической окраске библеизма. Так, в контексте «Третья увещевает подруг не вносить свою лепту в кощунство над языком» (В. Аксенов. Таинственная страсть, 2007) [4] выражение «вносить свою лепту» может быть заменено синонимичным «способствовать» и обретает негативную окраску с учетом смысла, реализуемого в предложении. Другим подобным примером может служить употребление фразеологизма в следующем контексте: «Мы с Саломеей тоже внесли лепту в расстройство казённого оборудования» (С. Есин. Марбург, 2005) [4].
Необходимо отметить, что евангельская фраза вьдовиц# въмета\mа (въврьга\mа) дъвh лептh дала жизнь еще одному фразеологизму современного русского языка – «лепта вдовицы», которая в словарях подается с пометами «Устар. Книжн. Скромное пожертвование, сделанное от всего сердца» [1, с. 381].
Так, в отрывке из произведения Ю.О. Домбровского «Факультет ненужных вещей» «Оказывается, десять лет в районе под самым носом властей работала организация “Лепта вдовицы”» [4] библеизм используется в качестве названия. Для понимания семантики языковой единицы, употребленной автором, необходим анализ части текста, в которой функционирует данное выражение. Отсылка к евангельской лепте в названии организации, существовавшей в годы Советского Союза, позволяет проследить две параллели между деятельностью ее участников и поступком вдовицы из притчи: во-первых, как и в тексте Евангелия, речь идет о чистосердечных, добровольных пожертвованиях небогатых людей, («не только старые станичники, но и их дети, невестки, внуки отчисляли по пяти процентов со всех доходов»), а во-вторых, деятельность организации связана с церковью и религией, т.к. собранные средства шли «на помощь осужденным попам и религиозникам». Притча о бедной вдове, которая жертвовала всё, что у нее есть, на нужды храма, послужила основой для названия организации и мотивацией для поддержания ее деятельности участниками. Подобный пример в очередной раз доказывает важную роль контекста в осмыслении значения.
Таким образом, историко-лингвистический анализ свидетельствует, что в процессе развития языка евангельское выражение хоть и подвергается изменениям как в плане содержания, так и в плане выражения, но тесная связь с притчей сохраняется. При этом фразеология русского литературного языка пополняется новыми единицами, имеющими богатую историю. Это не только обогащает речь современных людей, но и способствует повышению степени ее оригинальности, точности и образности.
Библиографический список
1. Бирих А.К., Мокиенко В.М., Степанова Л.И. Русская фразеология. Историко-этимологический словарь: ок. 6000 фразеологизмов. М., 2005. 926 с.
2. Большой фразеологический словарь старославянского языка / Научно-исследовательская словарная лаборатория МГТУ им. Г.И. Носова; гл. ред. С.Г. Шулежкова; ред. колл.: С.А. Анохина, А.А. Осипова,
Н.В. Позднякова. Т. 2: Въврьгн@ти въ тин@ – Даlти / дати слово. М.: Флинта: Наука, 2022. 555 с.
3. Дьяченко Г. Полный церковнославянский словарь. М.: Посад, 1993. 1120 с.
4. Национальный корпус русского языка. URL: https://processing.ruscorpora.ru
5. Словарь русского языка в 4 т. Т.1. М.: Русский язык, 1981.
6. Толковая Библия или комментарий на все книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета / под ред. А.П. Лопухина. М.: Дар, 2009. Т. 6: Новый Завет. Четвероевангелие. 1232 с.
7. Фразеологический словарь русского языка: свыше 4000 слов. ст. / под ред. А.И. Молоткова. М.: Сов. энциклопедия, 1967. 543 с.
МГТУ им. Г.И. Носова, г. Магнитогорск
ЕВАНГЕЛЬСКОЕ ВЫРАЖЕНИЕ, ВНЕСШЕЕ СВОЮ ЛЕПТУ
ВО ФРАЗЕОЛОГИЧЕСКИЙ ФОНД СОВРЕМЕННОГО
РУССКОГО ЯЗЫКА
Аннотация. Статья посвящена рассмотрению судьбы двух библеизмов современного русского языка, восходящих к евангельскому выражению, которое претерпело трансформацию. Предметом исследования стали особенности функционирования языковых единиц «внести / вносить лепту» и «лепта вдовицы» в художественных и публицистических текстах, включенных в Национальный корпус русского языка. Автор подробно анализирует коннотативную оценку, которая фиксируется в современных фразеологических словарях у библеизма «внести / вносить лепту», и на основе примеров из Национального корпуса современного языка доказывает, что библеизм в процессе своего функционирования в языке приобретает эмоционально-оценочный компонент значения, который зависит от контекста, в котором он используется. Особо подчеркивается, что контексты последних десятилетий демонстрируют новую тенденцию в стилистической окраске библеизма – негативную. Второй библеизм – «лепта вдовицы» – в современном художественном и публицистическом дискурсе фиксируется редко, т.к. является книжным, устаревшим.
Ключевые слова: библеизмы, лепта вдовицы, внести / вносить свою лепту, трансформация, фразеологический фонд современного русского языка.
Хорошо известно, что в современном русском языке функционирует много библеизмов. Они употребляются в художественных прозаических и поэтических текстах, публицистических статьях, часто обращают на себя внимание ученых, упоминается в различных научных публикациях. Кроме письменной, библейские выражения функционируют и в устной речи: произносятся участниками образовательных и политических бесед, телевизионных программ, звучат в составе реплик персонажей фильмов. Однако мы часто даже не задумываемся, какой путь прошла языковая единица, пока не приняла современный облик.
В данной статье мы поставили перед собой цель выявить истоки устойчивых выражений «внести (принести) свою лепту» и «лепта вдовицы», которые обладают смысловой законченностью и синтаксической связностью – одним из главных признаков фразеологизма. Кроме того, проследить особенности их функционирования в современном русском языке на материале художественных и публицистических произведений, включенных в Национальный корпус русского языка (НКРЯ).
Данный библеизм – трансформированный вариант фразы вьдовиц# въмета\mа (въврьга\mа) дъвh лептh, используемой в евангельских текстах в прямом значении ‘вдова, отдающая последнее, что у неё есть, – две монеты’ [2, с. 264-265]. Предположительно, впервые оборот встречается в Евангелие от Луки в притче о бедной вдове, положившей в сокровищницу храма две лепты.
Проследить взаимосвязь евангельского выражения с современным вариантом его употребления позволяет историко-лингвистический анализ формальной и содержательной сторон языковой единицы. Чтобы раскрыть первоначальное значение фразы, сошлемся на комментарий А.П. Лопухина в «Толковой библии» к части Евангелия, в которой употреблен исследуемый оборот. «Христос сидел “против сокровищницы”, т.е., вероятно, на дворе женщин, у церковной кружки (вопрос о том, что такое была сокровищница, γαζοφυλάκιον, еще не решен окончательно исследователями Священного Писания). По обычаю, проходившие около кружки клали в нее пожертвования на нужды храма, причем богатые клали крупные деньги. Но вот подошла бедная вдова, которая положила “две лепты”, т.е. две самые мелкие медные монеты, которые составляли один кодрант (λεπτόν – греческая монета, κοδράντης – римская quadrans; стоимость кодранта – 1/2 копейки; по-еврейски лепта называлась “пpyтa»”). Господь, имея в виду мнимое благочестие книжников – людей зажиточных, – о котором Он только что говорил, не преминул указать ученикам Своим на пример вдовы, которая отдала все, что имела, и которая поэтому своим пожертвованием возвысилась над богатыми, клавшими много больше, но все же жертвовавшими только самую малую часть своего достояния» [6, с. 706]. Это подтверждается и толкованием богослова Г.М. Дьяченко, который отмечает, что в древних литературных памятниках лептой именовалась «малая часть гроша (полушка), восьмидесятая доля динария или драхмы. Две лепты составляли один кодрант» [3, с. 281].
В современных художественных и публицистических текстах евангельское выражение получило распространение, приобретя новую форму и переносный смысл, значение которого зафиксировано во фразеологических словарях. Так, А.К. Бирих, В.М. Мокиенко,
Л.И. Степанова в «Словаре русской фразеологии» объясняют фразу «вносить / внести свою лепту во что» как «делать свой, пусть небольшой, посильный вклад в общее дело; принимать посильное участие в чем-л. полезном» [1, с. 381].
Возможности НКРЯ позволяют проследить, как менялся внешний облик фразеологизма. В процессе корпусного исследования частотности употребления различных форм выражения в рамках художественной литературы получаем данные о количестве документов, в которых оно упоминалось, и числе вхождений. Так, на расстоянии между словами от -10 до 10 единиц в рамках художественной литературы НКРЯ насчитывает 49 вхождений форм глагола «внести» при общем количестве документов – 45, 37 – «вносить» в 34 документах, 15 – «принести» в 15 документах, 5 – «приносить» в 5 документах в сочетании с существительным «лепта».
Более того, благодаря данным НКРЯ мы можем не только сделать вывод, что наиболее часто в художественной литературе используется вариант «внести / вносить лепту», а значительно реже «приносить / принести лепту», но и объяснить данное явление временем написания произведений. Так, вариант «принести / приносить лепту» перестает активно употребляться уже в первой половине XX века, в то время как «внести / вносить лепту» продолжает активно функционировать в текстах XXI века.
Нельзя не указать на особенность одного из первых вариантов употребления фразеологической единицы: с формами глагола «принести» / «приносить» часто употребляется существительное «алтарь». По данным Малого академического словаря, «возложить (или принести) что на алтарь отечества (или искусства, науки, любви и т.п.) (высок.)» означает «пожертвовать чем-л. во имя отечества, искусства и т.п.» [5, с. 33] НКРЯ насчитывает 6 вхождений вариантов «принести лепту на алтарь» и 1 вхождение – «приносить лепту на алтарь» в период с первой половины XIX до первой половины XX вв. Это сочетание изначально восходит к вышеназванной притче, содержание которой позволяет соотносить понятия алтаря («жертвенника» как одного из значений полисеманта, раскрытого в МАС) и церковной кружки: Они предлагают свои услуги настоящим дельцам или без всяких задних мыслей, – собственно по влечению сердца и по неутомимой жажде принести свою лепту на алтарь отечества, или же с желанием быть замеченными и призванными к сему делу, с соответственным вознаграждением
(Н.С. Лесков. Домашняя челядь, 1887) [4].
Однако в современном русском языке наиболее активно функционирует библеизм «внести / вносить свою лепту». Это подтверждается и данными НКРЯ, фиксирующего более 100 вхождений. Широкий круг контекстов, включающих данный фразеологизм, позволяет проследить разнообразие вариантов его современного употребления.
Коннотативная оценка, данная языковой единице авторами фразеологических словарей, показывает, что библеизм имеет эмоционально-оценочный компонент значения, который зависит от контекста, в котором он используется. Рассмотрим влияние контекстных условий на коннотативную оценку изучаемого библеизма подробнее.
В контекстах художественной литературы и публицистики фразеологизм «внести свою лепту» употребляется в отношении принятого в той или иной деятельности участия, однако для полного смыслового восприятия необходимо наличие дополнительной информации. Например, в контексте «Включаются в этот процесс люди по связям директора, начальника отдела. Я пытаюсь внести свою лепту» (В.И. Максимов. Дневник научного сотрудника,1996) [4] нет достаточных сведений, позволяющих сделать вывод о результате участия, соответственно, фразеологизм имеет нейтральную семантику. Подобное использование выражения удовлетворяет дефиниции, данной во «Фразеологическом словаре русского языка» А.И. Молоткова, где фраза «вносить [приносить] / внести [принести] свою лепту во что» означает нейтральное «принимать посильное участие в чём-либо» [7, с. 73].
Интересно, что А.К. Бирих, В.М. Мокиенко, Л.И. Степанова при толковании фразы сопровождают ее коннотативной оценкой «одобрительное». Эта помета подтверждается примерами из текстов художественной литературы: «К тому же внесу посильную лепту – хоть дикцией – в достойное дело» (Л. Зорин. Глас народа (2007-2008) // «Знамя», 2008) [4].
Однако контексты последних десятилетий демонстрируют новую тенденцию в стилистической окраске библеизма. Так, в контексте «Третья увещевает подруг не вносить свою лепту в кощунство над языком» (В. Аксенов. Таинственная страсть, 2007) [4] выражение «вносить свою лепту» может быть заменено синонимичным «способствовать» и обретает негативную окраску с учетом смысла, реализуемого в предложении. Другим подобным примером может служить употребление фразеологизма в следующем контексте: «Мы с Саломеей тоже внесли лепту в расстройство казённого оборудования» (С. Есин. Марбург, 2005) [4].
Необходимо отметить, что евангельская фраза вьдовиц# въмета\mа (въврьга\mа) дъвh лептh дала жизнь еще одному фразеологизму современного русского языка – «лепта вдовицы», которая в словарях подается с пометами «Устар. Книжн. Скромное пожертвование, сделанное от всего сердца» [1, с. 381].
Так, в отрывке из произведения Ю.О. Домбровского «Факультет ненужных вещей» «Оказывается, десять лет в районе под самым носом властей работала организация “Лепта вдовицы”» [4] библеизм используется в качестве названия. Для понимания семантики языковой единицы, употребленной автором, необходим анализ части текста, в которой функционирует данное выражение. Отсылка к евангельской лепте в названии организации, существовавшей в годы Советского Союза, позволяет проследить две параллели между деятельностью ее участников и поступком вдовицы из притчи: во-первых, как и в тексте Евангелия, речь идет о чистосердечных, добровольных пожертвованиях небогатых людей, («не только старые станичники, но и их дети, невестки, внуки отчисляли по пяти процентов со всех доходов»), а во-вторых, деятельность организации связана с церковью и религией, т.к. собранные средства шли «на помощь осужденным попам и религиозникам». Притча о бедной вдове, которая жертвовала всё, что у нее есть, на нужды храма, послужила основой для названия организации и мотивацией для поддержания ее деятельности участниками. Подобный пример в очередной раз доказывает важную роль контекста в осмыслении значения.
Таким образом, историко-лингвистический анализ свидетельствует, что в процессе развития языка евангельское выражение хоть и подвергается изменениям как в плане содержания, так и в плане выражения, но тесная связь с притчей сохраняется. При этом фразеология русского литературного языка пополняется новыми единицами, имеющими богатую историю. Это не только обогащает речь современных людей, но и способствует повышению степени ее оригинальности, точности и образности.
Библиографический список
1. Бирих А.К., Мокиенко В.М., Степанова Л.И. Русская фразеология. Историко-этимологический словарь: ок. 6000 фразеологизмов. М., 2005. 926 с.
2. Большой фразеологический словарь старославянского языка / Научно-исследовательская словарная лаборатория МГТУ им. Г.И. Носова; гл. ред. С.Г. Шулежкова; ред. колл.: С.А. Анохина, А.А. Осипова,
Н.В. Позднякова. Т. 2: Въврьгн@ти въ тин@ – Даlти / дати слово. М.: Флинта: Наука, 2022. 555 с.
3. Дьяченко Г. Полный церковнославянский словарь. М.: Посад, 1993. 1120 с.
4. Национальный корпус русского языка. URL: https://processing.ruscorpora.ru
5. Словарь русского языка в 4 т. Т.1. М.: Русский язык, 1981.
6. Толковая Библия или комментарий на все книги Священного Писания Ветхого и Нового Завета / под ред. А.П. Лопухина. М.: Дар, 2009. Т. 6: Новый Завет. Четвероевангелие. 1232 с.
7. Фразеологический словарь русского языка: свыше 4000 слов. ст. / под ред. А.И. Молоткова. М.: Сов. энциклопедия, 1967. 543 с.
