БЕДНЫХ МЛАДЕНЦЕВ УБЕРЕЧЬ ОТ ПАГУБЫ»: ГОСУДАРСТВЕННО-АДМИНИСТРАТИВНЫЕ МЕРЫ В ОРГАНИЗАЦИИ ОБЩЕСТВЕННОГО ПРИЗРЕНИЯ ДЕТЕЙ В РОССИИ XVIII В
10.10.2021
Буряк Елена Михайловна,
кандидат исторических наук,
доцент кафедры всеобщей истории
МГТУ им. Г. И. Носова,
г. Магнитогорск. lench81@inbox.ru
Начало формирования в России системы государственных мер по оказанию социальной помощи и поддержки детям относится к XVIII в. Первые шаги были сделаны гораздо раньше, причем в основном инициатива исходила от русской православной церкви. Там занимались призрением, обучением и лечением детей. В каждом храме и монастыре был свои социальные приюты, которые содержались исключительно на собственные средства духовенства. В основном внимание было оказано незаконнорожденным и подкинутым детям.
Первые упоминания о мерах государственного призрения детей встречаются в законодательных актах эпохи Ивана Грозного. На Стоглавом соборе речь шла о необходимости строительства специальных учреждений (богаделен), в которых за безнадзорными детьми был бы обеспечен соответствующий уход. Однако, как и прежде, на деле все эти функции осуществляла церковь. Социальные катаклизмы XVII в. усугубили ситуацию с количеством сирот в России. Федор Алексеевич учредил «приюты-дворы» для обучения таких детей грамоте и ремеслам, однако существенных результатов это не принесло, а безнадзорное сиротство к концу столетия достигло катастрофических размеров, особенно в городах. И только к началу XVIII в. впервые незаконнорожденные дети, которые раньше подвергались всяческому порицанию общества и часто просто не имели шанса выжить, начали получать социальную поддержку от государств.
Пётр I издал множество указов и распоряжений, которые определяли роль государства как главного института социальной политики, однако оставил церкви ряд полномочий и возложил на духовников новые обязанности. Обязанностью церкви стало её финансовое обеспечение на условиях благотворительности. В 1701 г. был восстановлен Монастырский приказ, согласно которому монастыри лишались своих земель и доходов, перейдя на государственное содержание. С учреждением Святейшего Правительствующего Синода 14 февраля 1721 г. организация богаделен теперь находилась под прямым контролем государства, но в ведении церкви. Монастырский приказ в 1724 г. был переименован в Камер-контору Синодального правительства, потеряв в результате независимость от монарха. Церковь оставалась исполнителем воли царя и одним из основных субъектов социального призрения детей в первой четверти XVIII в. Основная же роль в этой деятельности отводилась теперь государству.
Отдельного внимания заслуживает открытие под Новгородом в 1706 г. первого в России приюта для «зазорных», то есть незаконнорожденных детей. На содержание этого дома император выделил средства нескольких вотчин монастырей. Позже были учреждены городские госпитали для незаконнорожденных, а затем и общие сиротские дома. За убийство незаконнорожденных по закону предусматривалась смертная казнь, вследствие чего количество таких младенцев возросло. Так, в Московской губернской канцелярии, по данным И. Е. Андреевского зафиксировано 865 детей в возрасте до 8 лет, на содержание которых полагалось 4731 рублей [3, c. 61].
Женские монастыри по петровскому указу принимали всех сирот и подкидышей. Мальчиков воспитывали до 7 лет и отправляли в школы, а после отправляли в училища, где обучали математике и геометрии. Девочек же учили грамоте и рукоделию: вязанию, шитью, плетению кружев [1; T. VII. № 4450]. Однако полностью план Петра I осуществлен не был.
По указу от 23 октября 1723 г. беспризорных детей в возрасте до 10 лет можно было отдавать «в вечное владение». Более того, детей стали записывать в подушный сбор за новой семьей. Это не значило, что дети усыновлялись. Правильнее будет назвать этот акт передачей их в качестве работника или прислуги. Те, кто оставался без попечения, жили в богадельнях, а мальчики с 10 лет становились матросами. Ребят со слабым здоровьем, не способных нести военную службу, определяли учениками в художественные мастерские [1; Т. VII. № 4335]. Регламентом Главного Магистрата по Приказу общественного призрения от 16 января 1721 г. были более четко определены основные направления социальной политики Российской империи на всем протяжении её существования вплоть до событий 1917 г.: образовательное, воспитательное, пенитенциарное, медицинское, призрение инвалидов и престарелых. Отдельно шла речь о детях, оставшихся без попечения родителей, которые должны были содержаться в специальных сиротских домах [1; T. VI. № 3708]. Однако большая часть прописанных в регламенте мер оставалась пока только на бумаге, прежде всего из-за отсутствия денег в казне.
В местных управлениях, занимавшихся распределением финансов, в тот период «царил полный хаос, произвол и злоупотребления, расходный бюджет на 2/3 идет на содержание армии и флота» [5, c. 188]. Петр I издает ряд распоряжений, чтобы обеспечить финансирование всех обозначенных выше инициатив. Анализируя данные указы, можно выделить несколько источников финансирования. Первый – это церковные средства: деньги, собираемые с венечных грамот; от продажи восковых свечей; за содержание госпиталей из поступлений от зарплат служилых людей (кроме солдат); средства, получаемые от рукоделия монахинь; подаяния прихожан во время церковных служб [5, с. 112]; штрафы от раскольников [1; T. VI. № 3962]. Следующий источник – личные пожертвования Петра I на создание благотворительных учреждений в Москве, Петербурге и Казани. И третий, самый редкий, – пожертвования частных лиц по завещанию.
После смерти Петра I в эпоху Дворцовых переворотов общественное при-зрение развивалось по уже заданным направлениям и не подверглось кардинальным изменениям. Так, Екатериной I был подписан указ о создании домов для незаконнорождённых (март 1726 г.). Взошедший на престол юный Пётр II не был отмечен законодательной инициативой в социальной сфере вовсе, что было оправдано хотя бы его юным возрастом. Анна Иоанновна повторила указы Петра I, не изменив кардинально существующие принципы социального призрения. В целом, в эпоху дворцовых переворотов наблюдается общее увеличение числа богаделен с той лишь разницей со времен Петра Великого, что объем средств выделяемых на их содержание остается на уровне 1725 г.
Придя к власти, Екатерина II в первые годы царствования активно взялась за управление страной и приложила ряд усилий к созданию нового свода законов. Она созвала комиссию для работы над Уложением и сама создала Наказ, в котором определила основные направления реформирования государства. Императрица считала, что законы должны быть наполнены духом милосердия, а благосостояние страны напрямую зависеть от богатства народа, к коему и нужно стремиться. По свидетельству В. С. Бушуева, в период создания по инициативе Екатерины Уложенной комиссии депутаты привозили с собой пожелания от различных сословий, в которых в частности речь шла об отсутствии богаделен, сиротских домов, школ [7, c. 286]. Сама императрица отчисляла на развитие призрения большие суммы. К примеру, в 1767 г. она отказалась от возведения памятника, деньги на который сумме в 52 тысячи рублей собрали дворяне, и добавив к собранной сумме еще 150 тысяч рублей, пожертвовала их на развитие богаделен, училищ, больниц и сиротских домов.
Раннее, в 1763 г., было положено начало воспитательным домам для того, чтобы «бедных, но неповинных младенцев уберечь от пагубы, а немилосердных убийц от смертного избавить греха, и таких людей обществу полезными сделать» [1; T. XVI, № 11908]. Дома эти должны были быть только государственными и находиться под покровительством монарха. По проекту И. И. Бецкого был основан первый такой Благотворительный Дом для незаконнорожденных детей, который находился под покровительством императрицы и впоследствии стал одним из важнейших элементов общей системы социального обеспечения. И. И. Бецкой занимался сохранением Воспитательного Дома до глубокой старости и завещал Воспитательному дому в Москве 163 тыс. рублей [4, с. 70]. Предполагалось, что двери воспитательного Дома будут открыты не только для детей, но и для неимущих матерей в созданном для них специальном госпитале. При таких Домах предполагалось также открыть училища для сирот.
В первый год существования из принятых туда 523 младенцев умерло 424 по причине отсутствия достаточного количества кормилец и опыта содержания подобных заведений. Регистрировали младенцев в Домах лишь тогда, когда было понятно, что малыш выживет. Детей присылали туда из многих частей Российской Империи. По образцу первого благотворительного дома И. И. Бецкого впоследствии был открыт Воспитательный дом в Москве.
Эти дома содержались за счет карточной монополии, кружечных сборов, пожертвований благотворителей, продажи лотереи и целого ряда собираемых в империи налогов, а также за счет «доброхотных подаяний». Самым известным таким благотворителем Московского Дома был П. А. Демидов, который кроме строительства корпусов для Дома пожертвовал около 200 тысяч рублей [5, с. 149]. Особую роль Московский Дом сыграл в процессе распространения практики массовых прививок от оспы. Эпидемии свирепствовали в таких местах нещадно и именно в воспитательных домах начали проводить одну из первых массовых вакцинаций.
После учреждения воспитательных домов в 1764 г. открыт и первый Воспитательный Дом для благородных девиц, рассчитанный на 200 девушек. В том же году учреждены богадельни в архиерейских домах Санкт-Петербурга и Москвы. За несколько лет существования таких домов число воспитанников резко выросло, а финансирование при этом оставалось на прежнем уровне. С одной стороны, действительно, увеличилось количество детей, требовавших участие в их жизни государства, а с другой стороны, за каждого привезенного в Дом ребенка полагалось выдавать по 2 рубля, что стало поводом для спекуляции детьми. Вскоре населению стало понятно, что, попадая в такие дома, дети оказываются зачастую в значительно лучших условиях, нежели те, кто воспитывается в семьях, ограниченных в средствах. Как следствие, родители стали сами привозить в такие Дома собственных детей.
Для отслеживания потоков приводимых в Воспитательные дома детей и ситуации в стране в целом, была создана система прикрепления регионов к тому или иному Дому. Это позволяло контролировать ситуацию с количеством детей-сирот в отдельных губерниях с помощью кормилец и семей на местах, куда передавали сирот на воспитание. По сути, таким образом формировалась практика патроната в стране. Государство отслеживало с помощью специальных надзирателей от воспитательного Дома качество содержания сирот в семьях и выплачивало таким семьям пособие до достижения детьми 15-летнего возраста. В 18-20 лет воспитанники таких Домов получали вольный паспорт и навсегда оставались свободными, что охраняло их от попадания в крепостную зависимость. Даже наоборот – они имели право покупать землю и заниматься промыслами или открывать ремесленные мастерские. В условиях расцвета крепостничества подобные меры казались фантастическими.
Следующей важнейшей вехой в становлении системы государственного призрения детей явилось создание Учреждения для управления губернией от 7 ноября 1775 г. Помимо системы местного управления оно фактически определило общую структуру социальной защиты населения.
Основным органом уездного губернского управления был определен нижний земский суд во главе с капитаном-исправником, который в числе своих обязанностей также «принимает меры о предосторожности против зараз, заботится о сохранении и излечении рода человеческого». Дворянская опека, состоявшая из уездного предводителя дворянства, уездного судьи и заседателей, ста-вила своей задачей «попечение не токмо о оставших после дворянских родите-лей малолетних сиротах и их имении, но и о вдовах и их делах». Был создан специальный сиротский суд, состоявший из городского головы, двух членов городового магистрата и городового старосты. Задачей суда являлось попечение и забота «о вдовах и осиротевших малолетних всякого звания» [2], а также установление опеки над купеческими и мещанскими несовершеннолетними си-ротами, вдовами и их имуществ.
Одной из самых объемных глав в законе оказалась глава, посвященная созданию Приказа общественного призрения. Такие приказы создавались в каждой губернии в том числе для надзора и попечительства за народными школами, сиротскими домами; для призрения и воспитания сирот обоего пола без попечения родителей. Каждому приказу выделялось по 15 тысяч рублей ежегодно из доходов каждой губернии. Отдельно подчеркивалось, что «с деньгами поступать так, чтобы они действительно обращены были в пользу тех установлений, и отнюдь утрачены не были понапрасну и не были обращены на другие употребления, или бы не пропадали злоупотреблениями или ухищрениями от части или вовсе» [2]. В остальном же приказы оказывались в условиях самофинансирования.
Наряду с этим в каждом городе и больших селах по проекту создавались подсудные верхней расправе народные школы для всех желающих обучиться грамоте. Причем неимущие могли учиться в них бесплатно. В народных школах обучали грамоте, рисованию, письму, арифметике, катехизису. В школах должны были следить за чистотой, уроки длились не более двух часов подряд, а также запрещалось применять к ученикам телесные наказания. Следовало также смотреть за тем, как работают учителя, и заменять неугодных в случае необходимости новыми.
Опыт сиротских домов для призрения и воспитания сирот обоего пола подтвердил целесообразность практики отдавать сирот «на руки надежным, добродетельным людям за умеренную плату для содержания и воспитания сирот» [2].
К концу XVIII в. императрицей Марией Федоровной, матерью будущего императора Александра I, отчасти на её средства были созданы различные благотворительные и образовательные учреждения для детей. Открывались специализированные заведения, к примеру, училище для глухонемых детей, училища для детей гвардейцев, для солдатских дочерей и др. Особенностью подобных инициатив стала некоторая сословность учебных заведений и благотворительных домов.
Подводя итоги, можно определить некоторые общие тенденции развития системы общественного призрения детей. В периоды правления двух значительных государей XVIII в. – Петра I и Екатерины II – были законодательно установлены основные способы обеспечения и воспитания государством детей-сирот, а также определены источники финансирования. Впервые ребенок начал рассматриваться властью как отдельно взятая личность. Государство же берет на себя ответственность не только за сохранение жизни детей, но и за их дальнейшее самостоятельное существование, что выливается в создание ремесленных училищ и школ.
Если в начале XVIII в. средства для социальной помощи нуждающимся были сосредоточены в руках церкви, то к концу столетия финансовым источником обеспечения призрения являлись государственные структуры (Контор-коллегия, Главный магистрат), местные органы власти (губернии и магистра-ты), а также монастыри. Со второй половины XVIII в. благотворительные пожертвования стали дополнительно поступать от представителей высших слоёв общества.
Список литературы
1. Полное собрание Законов Российской империи. Собр. 1. СПб., 1830.
2. Учреждения для управления губерний Российской империи [Элек-тронный ресурс]. – М., 1775. – URL: http://constitution.garant.ru/ history/act1600-1918/2350/
3. Андреевский И. Е. О первых шагах деятельности С.-Петебургскаго приказа общественного призрения (На основании архивных документов). Чита-но на торжественном акте археологического института 14-го мая 1889 г. [Элек-тронный ресурс] // Русская старина. – 1889. – Т. 63. – № 8. – С. 447-456. – URL: http://memoirs.ru/texts/Andreevsk_RS89T63.htm
4. Буряк Е. М. «Милостивая Русь». Законодательное оформление общественного призрения в рамках социальной политики России XVIII в. // Вестник Удмуртского университета. Серия: История и филология. – 2016. – Т. 26. – № 4. – С. 68–76.
5. Благотворительная Россия. История государственной, общественной и частной благотворительности в России. – Т. 1. Ч. 1, 2. – СПб., 1901.
6. Брокгауз Ф. А., Евфрон И. А. Россия. Энциклопедический словарь / Ф. А. Брокгауз, И. А. Евфрон. – Л., 1991.
7. Бушуев В. С. История государства Российского: историко-библиографические очерки. – Кн. вторая. XVII–XVIII вв. – М., 1994.
8. Горчева А. Ю. Нищенство и благотворительность в России. – М., 1999.
9. Дерюжинский В. Ф. Заметки об общественном призрении. – М., 1897.
10. Победоносцев К. П. Организация общественного призрения в России. – СПб., 1898.
11. Ульянова Г. Н. Законодательство о благотворительности в России (конец XVIII – начало ХХ вв.) // Отечественная история. – 2005. – № 6. – С. 17–32.
12. Ульянова Г. Н. Изучение социальных аномалий, благотворительности и общественного призрения в // Исторические исследования в России. Тенденции последних лет. – М., 1996. С. 405–426.
кандидат исторических наук,
доцент кафедры всеобщей истории
МГТУ им. Г. И. Носова,
г. Магнитогорск. lench81@inbox.ru
Начало формирования в России системы государственных мер по оказанию социальной помощи и поддержки детям относится к XVIII в. Первые шаги были сделаны гораздо раньше, причем в основном инициатива исходила от русской православной церкви. Там занимались призрением, обучением и лечением детей. В каждом храме и монастыре был свои социальные приюты, которые содержались исключительно на собственные средства духовенства. В основном внимание было оказано незаконнорожденным и подкинутым детям.
Первые упоминания о мерах государственного призрения детей встречаются в законодательных актах эпохи Ивана Грозного. На Стоглавом соборе речь шла о необходимости строительства специальных учреждений (богаделен), в которых за безнадзорными детьми был бы обеспечен соответствующий уход. Однако, как и прежде, на деле все эти функции осуществляла церковь. Социальные катаклизмы XVII в. усугубили ситуацию с количеством сирот в России. Федор Алексеевич учредил «приюты-дворы» для обучения таких детей грамоте и ремеслам, однако существенных результатов это не принесло, а безнадзорное сиротство к концу столетия достигло катастрофических размеров, особенно в городах. И только к началу XVIII в. впервые незаконнорожденные дети, которые раньше подвергались всяческому порицанию общества и часто просто не имели шанса выжить, начали получать социальную поддержку от государств.
Пётр I издал множество указов и распоряжений, которые определяли роль государства как главного института социальной политики, однако оставил церкви ряд полномочий и возложил на духовников новые обязанности. Обязанностью церкви стало её финансовое обеспечение на условиях благотворительности. В 1701 г. был восстановлен Монастырский приказ, согласно которому монастыри лишались своих земель и доходов, перейдя на государственное содержание. С учреждением Святейшего Правительствующего Синода 14 февраля 1721 г. организация богаделен теперь находилась под прямым контролем государства, но в ведении церкви. Монастырский приказ в 1724 г. был переименован в Камер-контору Синодального правительства, потеряв в результате независимость от монарха. Церковь оставалась исполнителем воли царя и одним из основных субъектов социального призрения детей в первой четверти XVIII в. Основная же роль в этой деятельности отводилась теперь государству.
Отдельного внимания заслуживает открытие под Новгородом в 1706 г. первого в России приюта для «зазорных», то есть незаконнорожденных детей. На содержание этого дома император выделил средства нескольких вотчин монастырей. Позже были учреждены городские госпитали для незаконнорожденных, а затем и общие сиротские дома. За убийство незаконнорожденных по закону предусматривалась смертная казнь, вследствие чего количество таких младенцев возросло. Так, в Московской губернской канцелярии, по данным И. Е. Андреевского зафиксировано 865 детей в возрасте до 8 лет, на содержание которых полагалось 4731 рублей [3, c. 61].
Женские монастыри по петровскому указу принимали всех сирот и подкидышей. Мальчиков воспитывали до 7 лет и отправляли в школы, а после отправляли в училища, где обучали математике и геометрии. Девочек же учили грамоте и рукоделию: вязанию, шитью, плетению кружев [1; T. VII. № 4450]. Однако полностью план Петра I осуществлен не был.
По указу от 23 октября 1723 г. беспризорных детей в возрасте до 10 лет можно было отдавать «в вечное владение». Более того, детей стали записывать в подушный сбор за новой семьей. Это не значило, что дети усыновлялись. Правильнее будет назвать этот акт передачей их в качестве работника или прислуги. Те, кто оставался без попечения, жили в богадельнях, а мальчики с 10 лет становились матросами. Ребят со слабым здоровьем, не способных нести военную службу, определяли учениками в художественные мастерские [1; Т. VII. № 4335]. Регламентом Главного Магистрата по Приказу общественного призрения от 16 января 1721 г. были более четко определены основные направления социальной политики Российской империи на всем протяжении её существования вплоть до событий 1917 г.: образовательное, воспитательное, пенитенциарное, медицинское, призрение инвалидов и престарелых. Отдельно шла речь о детях, оставшихся без попечения родителей, которые должны были содержаться в специальных сиротских домах [1; T. VI. № 3708]. Однако большая часть прописанных в регламенте мер оставалась пока только на бумаге, прежде всего из-за отсутствия денег в казне.
В местных управлениях, занимавшихся распределением финансов, в тот период «царил полный хаос, произвол и злоупотребления, расходный бюджет на 2/3 идет на содержание армии и флота» [5, c. 188]. Петр I издает ряд распоряжений, чтобы обеспечить финансирование всех обозначенных выше инициатив. Анализируя данные указы, можно выделить несколько источников финансирования. Первый – это церковные средства: деньги, собираемые с венечных грамот; от продажи восковых свечей; за содержание госпиталей из поступлений от зарплат служилых людей (кроме солдат); средства, получаемые от рукоделия монахинь; подаяния прихожан во время церковных служб [5, с. 112]; штрафы от раскольников [1; T. VI. № 3962]. Следующий источник – личные пожертвования Петра I на создание благотворительных учреждений в Москве, Петербурге и Казани. И третий, самый редкий, – пожертвования частных лиц по завещанию.
После смерти Петра I в эпоху Дворцовых переворотов общественное при-зрение развивалось по уже заданным направлениям и не подверглось кардинальным изменениям. Так, Екатериной I был подписан указ о создании домов для незаконнорождённых (март 1726 г.). Взошедший на престол юный Пётр II не был отмечен законодательной инициативой в социальной сфере вовсе, что было оправдано хотя бы его юным возрастом. Анна Иоанновна повторила указы Петра I, не изменив кардинально существующие принципы социального призрения. В целом, в эпоху дворцовых переворотов наблюдается общее увеличение числа богаделен с той лишь разницей со времен Петра Великого, что объем средств выделяемых на их содержание остается на уровне 1725 г.
Придя к власти, Екатерина II в первые годы царствования активно взялась за управление страной и приложила ряд усилий к созданию нового свода законов. Она созвала комиссию для работы над Уложением и сама создала Наказ, в котором определила основные направления реформирования государства. Императрица считала, что законы должны быть наполнены духом милосердия, а благосостояние страны напрямую зависеть от богатства народа, к коему и нужно стремиться. По свидетельству В. С. Бушуева, в период создания по инициативе Екатерины Уложенной комиссии депутаты привозили с собой пожелания от различных сословий, в которых в частности речь шла об отсутствии богаделен, сиротских домов, школ [7, c. 286]. Сама императрица отчисляла на развитие призрения большие суммы. К примеру, в 1767 г. она отказалась от возведения памятника, деньги на который сумме в 52 тысячи рублей собрали дворяне, и добавив к собранной сумме еще 150 тысяч рублей, пожертвовала их на развитие богаделен, училищ, больниц и сиротских домов.
Раннее, в 1763 г., было положено начало воспитательным домам для того, чтобы «бедных, но неповинных младенцев уберечь от пагубы, а немилосердных убийц от смертного избавить греха, и таких людей обществу полезными сделать» [1; T. XVI, № 11908]. Дома эти должны были быть только государственными и находиться под покровительством монарха. По проекту И. И. Бецкого был основан первый такой Благотворительный Дом для незаконнорожденных детей, который находился под покровительством императрицы и впоследствии стал одним из важнейших элементов общей системы социального обеспечения. И. И. Бецкой занимался сохранением Воспитательного Дома до глубокой старости и завещал Воспитательному дому в Москве 163 тыс. рублей [4, с. 70]. Предполагалось, что двери воспитательного Дома будут открыты не только для детей, но и для неимущих матерей в созданном для них специальном госпитале. При таких Домах предполагалось также открыть училища для сирот.
В первый год существования из принятых туда 523 младенцев умерло 424 по причине отсутствия достаточного количества кормилец и опыта содержания подобных заведений. Регистрировали младенцев в Домах лишь тогда, когда было понятно, что малыш выживет. Детей присылали туда из многих частей Российской Империи. По образцу первого благотворительного дома И. И. Бецкого впоследствии был открыт Воспитательный дом в Москве.
Эти дома содержались за счет карточной монополии, кружечных сборов, пожертвований благотворителей, продажи лотереи и целого ряда собираемых в империи налогов, а также за счет «доброхотных подаяний». Самым известным таким благотворителем Московского Дома был П. А. Демидов, который кроме строительства корпусов для Дома пожертвовал около 200 тысяч рублей [5, с. 149]. Особую роль Московский Дом сыграл в процессе распространения практики массовых прививок от оспы. Эпидемии свирепствовали в таких местах нещадно и именно в воспитательных домах начали проводить одну из первых массовых вакцинаций.
После учреждения воспитательных домов в 1764 г. открыт и первый Воспитательный Дом для благородных девиц, рассчитанный на 200 девушек. В том же году учреждены богадельни в архиерейских домах Санкт-Петербурга и Москвы. За несколько лет существования таких домов число воспитанников резко выросло, а финансирование при этом оставалось на прежнем уровне. С одной стороны, действительно, увеличилось количество детей, требовавших участие в их жизни государства, а с другой стороны, за каждого привезенного в Дом ребенка полагалось выдавать по 2 рубля, что стало поводом для спекуляции детьми. Вскоре населению стало понятно, что, попадая в такие дома, дети оказываются зачастую в значительно лучших условиях, нежели те, кто воспитывается в семьях, ограниченных в средствах. Как следствие, родители стали сами привозить в такие Дома собственных детей.
Для отслеживания потоков приводимых в Воспитательные дома детей и ситуации в стране в целом, была создана система прикрепления регионов к тому или иному Дому. Это позволяло контролировать ситуацию с количеством детей-сирот в отдельных губерниях с помощью кормилец и семей на местах, куда передавали сирот на воспитание. По сути, таким образом формировалась практика патроната в стране. Государство отслеживало с помощью специальных надзирателей от воспитательного Дома качество содержания сирот в семьях и выплачивало таким семьям пособие до достижения детьми 15-летнего возраста. В 18-20 лет воспитанники таких Домов получали вольный паспорт и навсегда оставались свободными, что охраняло их от попадания в крепостную зависимость. Даже наоборот – они имели право покупать землю и заниматься промыслами или открывать ремесленные мастерские. В условиях расцвета крепостничества подобные меры казались фантастическими.
Следующей важнейшей вехой в становлении системы государственного призрения детей явилось создание Учреждения для управления губернией от 7 ноября 1775 г. Помимо системы местного управления оно фактически определило общую структуру социальной защиты населения.
Основным органом уездного губернского управления был определен нижний земский суд во главе с капитаном-исправником, который в числе своих обязанностей также «принимает меры о предосторожности против зараз, заботится о сохранении и излечении рода человеческого». Дворянская опека, состоявшая из уездного предводителя дворянства, уездного судьи и заседателей, ста-вила своей задачей «попечение не токмо о оставших после дворянских родите-лей малолетних сиротах и их имении, но и о вдовах и их делах». Был создан специальный сиротский суд, состоявший из городского головы, двух членов городового магистрата и городового старосты. Задачей суда являлось попечение и забота «о вдовах и осиротевших малолетних всякого звания» [2], а также установление опеки над купеческими и мещанскими несовершеннолетними си-ротами, вдовами и их имуществ.
Одной из самых объемных глав в законе оказалась глава, посвященная созданию Приказа общественного призрения. Такие приказы создавались в каждой губернии в том числе для надзора и попечительства за народными школами, сиротскими домами; для призрения и воспитания сирот обоего пола без попечения родителей. Каждому приказу выделялось по 15 тысяч рублей ежегодно из доходов каждой губернии. Отдельно подчеркивалось, что «с деньгами поступать так, чтобы они действительно обращены были в пользу тех установлений, и отнюдь утрачены не были понапрасну и не были обращены на другие употребления, или бы не пропадали злоупотреблениями или ухищрениями от части или вовсе» [2]. В остальном же приказы оказывались в условиях самофинансирования.
Наряду с этим в каждом городе и больших селах по проекту создавались подсудные верхней расправе народные школы для всех желающих обучиться грамоте. Причем неимущие могли учиться в них бесплатно. В народных школах обучали грамоте, рисованию, письму, арифметике, катехизису. В школах должны были следить за чистотой, уроки длились не более двух часов подряд, а также запрещалось применять к ученикам телесные наказания. Следовало также смотреть за тем, как работают учителя, и заменять неугодных в случае необходимости новыми.
Опыт сиротских домов для призрения и воспитания сирот обоего пола подтвердил целесообразность практики отдавать сирот «на руки надежным, добродетельным людям за умеренную плату для содержания и воспитания сирот» [2].
К концу XVIII в. императрицей Марией Федоровной, матерью будущего императора Александра I, отчасти на её средства были созданы различные благотворительные и образовательные учреждения для детей. Открывались специализированные заведения, к примеру, училище для глухонемых детей, училища для детей гвардейцев, для солдатских дочерей и др. Особенностью подобных инициатив стала некоторая сословность учебных заведений и благотворительных домов.
Подводя итоги, можно определить некоторые общие тенденции развития системы общественного призрения детей. В периоды правления двух значительных государей XVIII в. – Петра I и Екатерины II – были законодательно установлены основные способы обеспечения и воспитания государством детей-сирот, а также определены источники финансирования. Впервые ребенок начал рассматриваться властью как отдельно взятая личность. Государство же берет на себя ответственность не только за сохранение жизни детей, но и за их дальнейшее самостоятельное существование, что выливается в создание ремесленных училищ и школ.
Если в начале XVIII в. средства для социальной помощи нуждающимся были сосредоточены в руках церкви, то к концу столетия финансовым источником обеспечения призрения являлись государственные структуры (Контор-коллегия, Главный магистрат), местные органы власти (губернии и магистра-ты), а также монастыри. Со второй половины XVIII в. благотворительные пожертвования стали дополнительно поступать от представителей высших слоёв общества.
Список литературы
1. Полное собрание Законов Российской империи. Собр. 1. СПб., 1830.
2. Учреждения для управления губерний Российской империи [Элек-тронный ресурс]. – М., 1775. – URL: http://constitution.garant.ru/ history/act1600-1918/2350/
3. Андреевский И. Е. О первых шагах деятельности С.-Петебургскаго приказа общественного призрения (На основании архивных документов). Чита-но на торжественном акте археологического института 14-го мая 1889 г. [Элек-тронный ресурс] // Русская старина. – 1889. – Т. 63. – № 8. – С. 447-456. – URL: http://memoirs.ru/texts/Andreevsk_RS89T63.htm
4. Буряк Е. М. «Милостивая Русь». Законодательное оформление общественного призрения в рамках социальной политики России XVIII в. // Вестник Удмуртского университета. Серия: История и филология. – 2016. – Т. 26. – № 4. – С. 68–76.
5. Благотворительная Россия. История государственной, общественной и частной благотворительности в России. – Т. 1. Ч. 1, 2. – СПб., 1901.
6. Брокгауз Ф. А., Евфрон И. А. Россия. Энциклопедический словарь / Ф. А. Брокгауз, И. А. Евфрон. – Л., 1991.
7. Бушуев В. С. История государства Российского: историко-библиографические очерки. – Кн. вторая. XVII–XVIII вв. – М., 1994.
8. Горчева А. Ю. Нищенство и благотворительность в России. – М., 1999.
9. Дерюжинский В. Ф. Заметки об общественном призрении. – М., 1897.
10. Победоносцев К. П. Организация общественного призрения в России. – СПб., 1898.
11. Ульянова Г. Н. Законодательство о благотворительности в России (конец XVIII – начало ХХ вв.) // Отечественная история. – 2005. – № 6. – С. 17–32.
12. Ульянова Г. Н. Изучение социальных аномалий, благотворительности и общественного призрения в // Исторические исследования в России. Тенденции последних лет. – М., 1996. С. 405–426.
